На полпути с обрыва

Затем они свернули на узкую тропинку, что вела к вилле «Радуга», но спускаться к вилле им не пришлось, потому что Кора, зоркая и настороженная, вдруг замерла: в утренний шум леса вмешался чужой, животный звук.

Кора подняла руку.

Профессор понял и послушно остановился.

Стараясь не наступать на сучки, Кора выглянула на открытую полянку, и там, под сенью могучего дуба, свернувшись в комок, спал человек, накрытый плащом, и храпел так, что плащ от каждого его выдоха вздымался, словно воздушный шар.

– О господи, – произнес профессор. – Этот старый дурак обязательно простудится.

Он пересек поляну, и Кора не смела его остановить.

Он наклонился и потряс спящего за плечо.

Тот проснулся сразу, словно и не спал, а ждал прикосновения. Он сел. И Кора сразу узнала Гарбуя.

Начальник проекта был накрыт плащом, словно мусульманская женщина платком, и его широкое розовое детское лицо тоже казалось женским.

Эдуард Оскарович словно и не удивился встрече. Он подождал, пока Гарбуй поднимется и задрожит от накопившегося в нем холода, пока проморгается и протрет глаза, а потом спросил:

– Давно нас ждешь?

– Я убежал, – сообщил Гарбуй. – Наверное, с минуты на минуту они начнут меня искать. Может, даже с собаками. А ты, как всегда, где-то отдыхаешь.

– Я ждал вчера вечером. Кора может подтвердить.

– Зря ты приглашаешь посторонних, – поморщился избалованный мальчик.

– Это сейчас не обсуждается. Кора полезнее, чем я. Особенно сейчас.

– Вопрос о пользе абстрактен. Ты, например, умудряешься доказать свою бесполезность в самый неподходящий момент.

– Давай не будем сейчас спорить, – сказал Эдуард Оскарович, но, как почувствовала Кора, не от миролюбия, а от того, что момент был критическим.

– Я и не собирался спорить, – ответил Гарбуй.

Он стоял, широко расставив толстые короткие ноги, картинно запахнувшись в плащ, как, наверное, делали поздние римские императоры, не уверенные в том, что их поддержат мятежные легионы. Влажные колечки рыжеватых волос окружали его розовую лысинку нимбом, и в этой лысинке, как ни странно, тоже было нечто трогательное и детское.

– Чего ты боишься? – спросил Эдуард Оскарович.

– Я думаю, что военные решили меня убить, – ответил Гарбуй. – До сегодняшнего дня я держался наверху только силой и хитростью президента. Я был нужен ему для власти, и я был опасен военным. Теперь, когда они убили президента…

– Он был убит?

– Они устроили ему авиакатастрофу. Я знаю точно: со мной смог связаться его адъютант. Он предупредил меня, что я на очереди.

– И они хотели тебя убить?

Толстый Гарбуй подпрыгивал на месте, чтобы согреться.

– Они все же меня опасаются. Это не значит, что не убьют. Но никак не могли решиться, как лучше это сделать – чтобы не связывать мою смерть со смертью президента. Пока они рассуждали, я сбежал. Сегодня ночью.

Кора сделала несколько шагов в сторону моря, которое поблескивало сквозь ветви деревьев. Внизу виднелась вилла «Радуга». Около нее стояли два военных автомобиля, в них – солдаты, сверху они казались оловянными игрушечками.

– Они уже собираются, – сказала Кора.

Профессор подошел первым.

– Рано встали. Наверное, спохватились. У них нет собак?

– Ой, не знаю! – сказал Гарбуй.

– А они тебя охраняли?

– Нет, они думали, что я ничего не подозреваю.

– Так что намерение убить тебя – это твое собственное умозаключение?

– А вон те солдаты – это тоже умозаключение?

– Может, они встревожены тем, что исчез руководитель проекта?

– Не мели чепухи, Эдик, – отмахнулся Гарбуй.

– Я совершенно серьезен. Я убежден на двести процентов, что тебе сейчас ничто не угрожает.

– С чего ты решил?

Машины одна за другой поехали в сторону футбольного поля. Над морем на востоке небо начало золотиться от приближения солнца.

– Знаешь ли ты, что военные намерены немедленно или, по крайней мере, очень скоро отправить всех нас обратно на Землю?

– Но это же чепуха! Как и их идея отправить туда отряд коммандос за трофеями. Это все – детские игры.

– А тогда послушай, что тебе скажет Кора. Ей пришлось два раза за последние сутки разговаривать с Гофманом. Ты его знаешь.

– Я всех знаю. И что же вам сказал Гофман, милая леди? – спросил Гарбуй.

Удивительно, но его возраст угадать было невозможно. Щеки были надуты, на толстом лице не было ни морщинки, а в то же время он казался пожилым человеком.

– Гофман умер, – сказала Кора. – Поэтому мы так спешили вас увидеть.

– Как так умер? Что с ним произошло? Почему мне не доложили? – Мальчик рассердился, на секунду он забыл, что перед ним не подчиненные медики, а пришельцы из параллельного мира.

– Расскажи ему все, – попросил Калнин.

– Все?

– Все и подробно, и не трать времени даром.

Кора отметила для себя, что профессор перешел с ней на «ты», но это произошло естественно.

Видя, что Кора продолжает колебаться, Калнин добавил сердито:

– У тебя есть другие помощники? Спасители и избавители? Может, ты предпочитаешь обратиться к полковнику Рай-Райи?