На поповских хлебах

И вдруг во время торжеств в моей любимой Курской Коренной пустыни от толпы паломников отделяется и протягивает мне руки солидный бородатый мужчина, внушительным видом похожий на архиерея. И только голос, не изменившийся голос, а уж потом глаза говорят мне: Витя! Теперь он и поэт, и писатель, и издатель, и живёт большей частью в монастыре под Псковом — занимается там издательской деятельностью. Оказывается, можно и на расстоянии, и в безвестности оставаться братом и сестрой, молясь друг о друге. И эта молитва рождает общую любовь и нечаянную радость — встречу в любимой, как оказалось, нами обоими Коренной пустыни. Теперь мы с Витей переписываемся, иногда навещаем друг друга. А тогда — родилось вот это стихотворение, которое, как мне кажется, отвечает на вопрос: жалею ли я?

Радость моя, мы не будем о грустном.
Снова мы вместе, и годы — не в счёт.
Наша любимая Курская пустынь
Дарит нам этот нежданный восход.

Жизнь нас с тобой разметала по миру.

Сколько в ней было скорбей и обид,
Призрачной славы, горького пира,
Мнимых побед и проигранных битв!

Радость моя, не грусти о несбывшемся.

Всё — не бесследно на этом пути.
Скорбь о мечтах и надеждах разбившихся
Будем терпеть, и нести, и — идти

К дальнему Свету, к небесной обители,

Чистой, неведомой жизни иной.
Ну а пока — мы друг другу хранители
В этой юдоли земной.

Ну а пока — эта синь поднебесная

Раны залечит от стольких потерь.
Что впереди, что грядёт — неизвестно нам,
Да и не важно теперь.

Храм наклонился над речкою Тускарью.

Плещутся в солнце холмы…
Благословенною пустынью Курскою
Братством повенчаны мы.