На пороге Белых Врат (СИ)

   - Но пока существуют такие люди, как уважаемый господин Далрей - нам не о чем беспокоиться, Алга: мир будет стоять крепко, - Суахим пригубил вино. - Долгой жизни этому чудаку. И счастливой.

   - Мне всегда казалось, у нас впереди море времени... У нас у всех. - Алга одним глотком осушила бокал, но ком в горле стал только больше. - Прости меня. Прости, если сможешь.

   - Лучше "Трепету" выйти за Врата до рассвета, - продолжил Суахим, как ни в чем не бывало. - Раз уж ты поручила мне распоряжаться... Второй шлюп на воду!

   Немертвые матросы засуетились у лебедки и крепежей. Шлюпув со спящим Мартисом поднялась, нависла над бортом и поползла к воде.

   - Суахим.

   - Что?

   Он отшатнулся, когда Алга шагнула к нему, но она крепко обвила его шею, вдохнула всей грудью соленый, пахнущий смертью воздух, приникла к растрескавшимся, в черных шрамах, губам. На вкус они были, как пропитанная вином бумага. Алга закрыла глаза. Суахим обнимал ее бережно и мягко, будто боясь сломать, и отвернулся сразу, лишь только она позволила.

   - Ну, и каково это? - шепотом спросил он, нерешительно и в то же время нетерпеливо. Пахнущее вином дыхание чуть грело висок.

   - Ничего особенного, Обнимающий Ветер, - соврала Алга, сдерживая слезы. - Не слишком отличается от того, что было раньше.

   - Что говорит камень Врат? Ты ведь плавала сегодня туда...

   - Камень смеется, Суахим. Смеется - и ничего больше.

   Он промолчал.

   - Тот вопрос, который ты задал головастику Мартису. По-твоему, ради чего древние из века в век пытались пробраться за Врата?

   - Не знаю, Алга. Может быть, их просто влекло море...

   Суахим смотрел куда-то поверх ее плеча, и н сложно было догадаться, о чем он думает. Жизнь в пораженных бичом некромантов поддерживала почва - будь то суша или морское дно - где лежали отторгнутые части останков подвластных им немертвых. Болезнь уже развилась слишком сильно, чтобы Суахим Тарнак мог оставить Белую Бухту и добраться живым до Алракьера. Но искушение окончить жизнь на воде было велико.

   - Почему ты не уехал, не попытался спасти себя, пока еще мог? Почему за столько лет сам не написал мне ни строчки? И как только небо терпит таких гордецов! - Алга гладила ладонями его широкую спину, чувствуя через ткань незаживающие раны. Где-то во тьме скрывался берег, неухоженный, но уютный дом. Алракьер мог подождать. Мог. Год, два года? Если судить здраво, два мучительных для обоих года, но по сравнение с минутой - вечность...

   - Береги себя, Говорящая-с-Камнем.

   Суахим вдруг коснулся на миг, ее губ, рывком отстранился - и в следующую секунду, перемахнув через борт, уже стоял в спущенной на воду шлюпке. Та едва покачнулась. Повинуясь последнему приказу чародея, толстощекий матрос сбросил в шлюпку отвязанный канат.

   - Там, где рождается ветер -

   Холодное солнце.

   В поступи снежных собак

   Скрип отпираемой двери,

   Там, где холодное солнце.

   Через долины и горы

   К бликам на листьях опавших...

   Сиплый голос чародея с каждым словом набирал силу - и ветер с берега с каждой секундой все уверенней нагонял волну, трепал края свернутых парусов. Десятки раз Алге доводилось слышать песни Стражей, и каждая казалась не похожа на предыдущую; но эта была особенно необычна - и кровь от нее закипала в жилах.

   - Суахим! Времени нет, но я все же попробую... - Алга стискивала пустой бокал, не замечая, как мягкое серебро поддается под ее пальцами. - Выжму из твоей посудины все, на что она способна, найду этого клятого Хозяина и заставлю нам помочь... Или отыщу еще какой-нибудь способ... Ты только не делай глупостей. Жди. Постарайся дождаться, слышишь? Суахим!

   Суахим Тарнак, не прерывая песни, зажег на носу шлюпки фонарь и махнул рукой: "Слышу". Он улыбался с какой-то веселой обреченностью, но, кажется, готов был ждать. Ей очень хотелось так думать...

   - Кх-хех.

   Алга вздрогнула, когда немертвый с рубцом от веревки на шее - мужчина по имени Брэл, капитан, привлек ее внимание тихим покашливанием. Команда ждала ее распоряжений.

   - Чем отличается повинность от долга? - тихо спросила Алга. - Пытка напрасной надеждой от борьбы?

   Немертвые редко вступали в разговоры, если к ним не обращались напрямую. Даже в бухте многие полагали, что некромастера способны обратить в немертвого всякого по своему желанию - и заблуждались. Люди, умирая, возрождались вновь, все, кроме "ал-ар-дарен" - тех, кто не желал принять смерть. Только они, если им случалась встретить мастера до того, как небытие полностью разрушало их дух, связывали себя Клятвой и становились немертвыми. Все называли их просто - "немертвые", но все же они были немертвыми людьми. У каждого из них была на то своя причина - и она редко располагала к пустым разговорам... И к честным разговорам. Суахим когда-то говорил, что неприятие перерождения - та глупость, которой даже он никогда не сделает. Однако Алга сомневалась в его искренности.

   - Если мне будет позволено заметить - это все одна и та же лохань, госпожа, - хрипло сказал вдруг Брэл. - Зад...то есть, простите корма - без нее никуда, и веревка, так ее раз эдак, для всякого наготове. А вся разница - куда дует ветер, да куда смотрит нос.