На пороге нового тысячелетия

Такое опасное положение можно изменить, если попробовать снова инвестировать капиталы в промышленность, в инфраструктуру, необходимую для функционирования эффективной рыночной экономики, если добиться роста денежных сбережений, появления новых товаров, пробуждения коммерческой жилки, поощряющей американцев к новым экономическим успехам. Главной ставкой страны остается использование южных задворок Америки — центральноамериканских и латиноамериканских стран. Но чтобы добиться такого притока "свежей крови" в экономику, Соединенным Штатам придется превратиться в испаноязычную нацию. А это весьма проблематично.

Экономический центр Соединенных Штатов будет по-прежнему смещаться к Югу и в направлении Тихого океана. Эту ситуацию можно объяснить одним совершенно новым аспектом эволюции развития, осуществляемой в настоящее время в Соединенных Штатах. Их торговля и товарооборот не растут в той же пропорции, которая наблюдается в тихоокеанской торговле. Уже сейчас объем торговли в бассейне Тихого океана больше чем наполовину превышает трансатлантические торговые сделки. Если так будет продолжаться и впредь в том же темпе, то этот объем возрастет в два раза до конца нынешнего столетия. Торговля Соединенных Штатов со странами бассейна Тихого океана — это особенно «острый» индекс, указывающий на относительный экономический спад в США, который происходит в связи с односторонним продвижением товаров: американский дефицит в торговле со странами Азии составляет около двух третей от общего дефицита Соединенных Штатов и равняется одной трети объема всей их торговли — около 100 миллиардов долларов, причем половина этой суммы приходится на одну Японию.

Многие обозреватели полагают, что американский дефицит объясняется японским протекционизмом и архаичной системой японского распределения. Но такое объяснение, хотя оно частично и верно, нам кажется явно недостаточным. Японский протекционизм, безусловно, усугубляет американский дефицит, но он бессилен его вызвать; с течением времени протекционизм не сможет противодействовать конкурентоспособным товарам.

Таким образом, характерно, что в нарождающейся тихоокеанской сфере распределение крупных капиталовложений в фундаментальные отрасли промышленности — а это и есть экономическая власть в своем главном аспекте — сегодня находится в руках Японии. Всего за двадцать лет побежденная во второй мировой войне нация, преодолев положение слаборазвитой страны, достигла уровня крупнейшей экономической державы мира. И главным доказательством правоты такого вывода может служить ее промышленность. Японские бизнесмены тратят в два раза больше денег на модернизацию производства, чем их американские коллеги. Япония дает более половины мирового производства микропроцессоров, а Соединенные Штаты, которым принадлежит честь изобретения этой важнейшей современной технологии, — только 38 процентов. Европа же доставляет на мировой рынок лишь 10 процентов такой продукции стоимостью 500 миллиардов долларов. Приступая к производству тех или иных потребительских товаров, японские фирмы рассчитывают наперед, какой технический «прогресс» они смогут «выжать» из этого предприятия. Так как они являются создателями большинства новых потребительских товаров, они могут позволить себе пойти на такие капиталовложения, которые на первых порах не сулят больших прибылей. Они также могут снизить цены либо с единственной целью дальнейшего увеличения своей рыночной доли, либо ради поддержания ее на прежнем уровне. Япония сумела вначале перенять, а затем и сама стала изобретать изделия, технологии и технические направления, необходимые для становления завтрашнего индустриального мира. Идея применения роботов, миниатюризации машин появлялась и в других странах, но именно Япония первой создала их на практике; точно так же в позапрошлом веке паровой двигатель был применен в Англии, хотя он и не был изобретен в этой стране.

Причину подобного роста экономического могущества в основном нужно искать в культуре. Всякий раз создание какого-то центра было лишь результатом развития культуры, реакцией на сложности географического положения или же на недостаток какого-то важного вида ресурсов. В Японии, например, не хватало пригодной для обитания земли, и этот фактор способствовал появлению миниатюрных изделий; страх перед изоляцией привел к всплеску развития средств связи; нехватка энергии заставила исследователей заменить путешествия информацией; часто происходившие землетрясения привели к появлению легких и прочных материалов и недорогих предметов обихода, которые можно было без труда и без особых затрат заменить. Наконец, в результате долгой истории междоусобной борьбы и связанного с ней насилия японское общество научилось вносить перемены в свою жизнь с помощью всеобщего консенсуса. По-японски слово «изменение» ("nemawashi") означает также «перенесение», "трансплантация". Если приходится долго ждать перемен, то, когда они наступают, непременно пускают глубокие корни.