На пороге соблазна (СИ)

Растерянный, но один хрен не испуганный. Даже когда я шагнул в сторону двери, Резкая не подскочила на ноги и не попыталась меня остановить. Наоборот. Она не поднялась сама и осекла порыв своего защитничка окриком:

— Клим!

За которым раздались звонок и печатающее:

— Группа два-один, заходим и занимаем свободные места. Господа айтишники, поздравляю. Сегодня у вас факультативное занятие.

Глянув на вошедшего мужчину с ворохом бумаг в руках, я закинул рюкзак на плечо и направился на выход.

— Удачно позаниматься, малыш, — произнес я, игнорируя преподавателя, но не его странный взгляд, направленный в сторону Резкой.

***

Чарджер под чехлом. Инструментальный ящик с ключами и головками всех размеров около подъемника. В углу шкафчик с париком и маской на полке. Два комплекта резины и канистра с маслом на стеллаже…

После беглого осмотра гаража мне уже хватало доказательств двойной жизни Резкой. Только я не звонил Димону. Не спешил радовать его новостями.

Прислонившись плечом к стене, я раз за разом крутил сложившуюся и логичную до тошноты картинку и сам же разносил ее в пух и прах тремя вопросами.

Если Резкая спит и видит, как зацепиться за бабло Димона, зачем ей прятать Додж?

Если у нее есть бабло на Додж, зачем ей Димон?

Почему Амели остановила Клима и отпустила меня с ключом от гаража, когда я озвучил, кому позвоню?

И почему, блядь, я до сих пор не звоню Димону? Пожалел Резкую, что ли?

Оглядев гараж ещё раз, я прислушался к себе и помотал головой. Достал из кармана мобильный, но вместо того, чтобы отправить Дымычу геометку, подошёл к Чарджеру и снял с него чехол.

— Ну привет, Кошак, — ухмыльнулся я, рассматривая машину.

Невольно опустил ладонь на переднюю стойку автомобиля и повел по ней пальцами, улыбаясь несоответствию прозвища Доджа с тем, что скрывалось под его капотом. Как бы я не любил свою Стиху и не открещивался от мускулкаров, Чад умудрился привить мне уважение к автомобилям эпохи. С хреновой управляемостью, бессмысленной на дорогах общего пользования мощностью, они вызывали дикий восторг у фаната HEMI. И этот образец гарантированно впечатлит и вызовет бурное слюноотделение у Чада. Ведь к божественному двигателю прилагался не менее божественный компрессор.

Открыв капот, я сделал несколько снимков и отправил их мужу матери. После заглянул под машину, чтобы сфотографировать кастомные рычаги и зажатые на максимум койловеры. Дальше мой взгляд зацепился за тормозные суппорта и проставку между колесом и ступицей, и меня понесло.

Я облазил машину вдоль и поперек, удивляясь количеству тюнингованных запчастей и… степени безрассудства Резкой. Мне достаточно было чиркнуть зажигалкой, чтобы спалить ее кошака. И черт побери, подумав об этом, на моих губах поселилась злорадная ухмылка, а перед глазами возникла картинка полыхающего Доджа.

Открыть бензобак, засунуть в него кусок тряпки и поднести к ней огонек.

Тачка за тачку, Резкая, и плевать на твое великодушие.

Если отфотографировать доказательства двойной жизни и показать их не Димону, а его отцу…

— Он тебя сотрёт в порошок, Резкая, — рассмеялся я.

Выбив из пачки сигарету, я щёлкнул зажигалкой и жадно затянулся. Выпустил дым в потолок и обошел гараж с мобильным, записывая на видео все, что попадало в объектив.

Парик, маска, Додж, VIN-номер.

— Не с тем связалась, Лилечка, — пробормотал я.

Оторвав от футболки край и затолкав скрученный в жгут обрывок в горловину бензобака, я включил камеру, собираясь записать ещё одно видео с намеком — уже для Резкой.

Навести камеру на бочину Доджа с тряпкой, после показать зажигалку и щёлкнуть ей.

Пересмотрев короткий ролик-угрозу, я зашелся смехом и чертыхнулся, прочитав всплывшее на экране уведомление.

«Бог мой! Узнай сколько хочет владелец, Никки, и я куплю этого красавца! Любые деньги, малыш! Любые!»

«Она не продается, Чад!» — отбил я ответное сообщение.

Сделал шаг к Доджу, чтобы убрать импровизированный фитиль, и зашипел, проклиная себя и Чадди.

«Дай мне номер владельца! Я не успокоюсь, пока не поговорю с ним о покупке этого красавца!»

— Чад, блядь! — выкрикнул я. Открыл мессенджер и со злостью повторил то, что уже писал: — Чад, тачка не продается! Не продается!

Отправил мужу матери голосовое сообщение и, поочередно глянув на Доджа и зажигалку в руке, выматерился в голос, когда раздалась трель входящего звонка.

— Чад, не беси меня! Я уже сказал, что тачка не продается! — рявкнул я в трубку и поперхнулся, услышав ответный рык:

— Никки, если ты не умеешь договариваться, это твоя проблема! Дай мне номер владельца!

— Я не собираюсь договариваться с отбитыми на голову, Чад, — огрызнулся я и обернулся на раздавшуюся за спиной усмешку:

— Сказал чел, собирающийся спалить машину.

— Чад, перезвоню, — произнес я, сбрасывая звонок. Посмотрел на привалившегося к стене Клима и поинтересовался: — Лилечка решила подстраховаться и отправила конницу?

— Мимо, Лукашин, — ответил парень. Показал на свисающую из бензобака Чарджера тряпку и хмыкнул: — Одна пустила идиота в гараж. Второй решил поиграть в пиромана. Уровень адекватности — ноль. У обоих.