На пороге соблазна (СИ)

Мне следовало рассуждать трезво, не бояться отвечать и не вестись на эти завуалированные запугивания. Но низкие ноты хриплого голоса не позволяли собрать мысли в кучу, а Лукашин этим нагло пользовался. Притянув меня поближе к себе под очередной аккорд, Никита чуть наклонился, коротко выдохнув. Я почувствовала, как на мгновение сжались его пальцы на моей талии. В попытке отстраниться я сместила ладонь с его плеча, мазнув по лацкану пиджака, и едва не потеряла равновесие, делая шаг назад.

— Лукашин, прекрати, — дрогнувшим голосом огрызнулась я, на что получила в ответ невинное выражение лица и тихий смех.

— Резкая, — протянул он мою фамилию, смакуя каждый слог. Взяв секундную паузу, он позволил ощутить, как буквы легли поверх той тихой бури, что сгущалась сейчас между нами. — Убери с лица испуг. Я не стану набрасываться на тебя посреди танцпола. К слову… Мне следует извиниться.

Один из каблуков противно скрипнул по дереву пола, но за громкой музыкой этот звук остался слышен только мне с Никитой. Мое дыхание сбилось от неожиданности последнего заявления Лукашина, я потрясенно посмотрела на него, не в силах ответить.

— Мне не стоило валить тебя на пол и пытаться поцеловать. Не знаю, что на меня нашло. Какой-то дурацкий импульс. — Никита усмехнулся. — Или инстинкт.

Я на мгновение поджала губы, переваривая услышанное. Извинения Лукашина настораживали, я не совсем понимала, с какой целью он это делал. Хотел усыпить мою бдительность? Успокоить меня? Или загнать в угол, чтобы затем нанести сокрушительный удар, воспользовавшись моей растерянностью?

Пока я молчала под скрип шестеренок в моей голове, Никита заставил меня сделать несколько шагов, подталкивая к одной из дверей на верхнюю палубу. Прохладный воздух заставил вздрогнуть. Лукашин изящно поклонился, рукой приглашая меня ступить на лестницу, ведущую наверх. Я повела плечами, бросила осторожный взгляд через плечо, чтобы убедиться, что наше с Никитой исчезновение осталось незамеченным, и послушно застучала каблуками по металлическим ступенькам.

На верхней палубе тоже играла музыка, но из колонок и гораздо тише. Тусклый диск закатного солнца уже целовал водную гладь, поэтому организаторы мероприятия обеспечили искусственное освещение теплохода, растянув длинные гирлянды с крупными лампочками. Между столиками под белоснежными скатертями сновали официанты, угощая гостей закусками и напитками. На носу теплохода собралась группа мужчин, и я поморщилась от тяжелого табачного аромата, который принес ветер.

Лукашин бросил быстрый взгляд на мужчин и кивнул в ответ на улыбку одного из них. Затем развернулся и двинулся к корме, которую облюбовали несколько парочек. Мне оставалось только последовать за ним.

Удалившись от толпы, мы остановились у перил. Я нервно сжала их металл, холодивший пальцы, и вздрогнула, когда на мои плечи опустился пиджак. Порывы речного ветра столкнулись с плотной тканью и отступили, а у меня закружилась голова от неожиданно усилившегося аромата парфюма Лукашина.

— В следующий раз выбивай из мужчины не только платье, но и полушубок или манто, — с тихим смешком произнес Никита. Прислонившись поясницей к перилам, он достал из кармана пачку сигарет и, щелкнув дорогой зажигалкой, закурил. — Надеюсь, теперь ты способна говорить?

— Спасибо, — посчитала я нужным поблагодарить его за пиджак. Теперь, когда Лукашин стоял в паре метров от меня, мое сознание не тряслось в панической агонии, а сердце вернулось на место и постепенно замедляло свой бег, выравнивая ритм. — Клим передал мне твой ультиматум.

— Но машина все еще у тебя.

— Да, — подтвердила я, пусть в голосе Никиты и не было вопросительных ноток. — Я не избавлюсь от нее.

— Тогда я возвращаюсь к Авдеевым и выкладываю все, что успел узнать про тебя.

— Лукашин…

— Да, я уже слышал про то, что ты найдешь, как все объяснить. И я бы продолжал в это верить, если бы несколько минут назад не наблюдал твой страх. Возможно, присесть на уши Диме у тебя и получится, но Авдеев-старший не столь наивен и глуп.

— Я не скрываю ничего ужасного!

— А это не мне решать. Некоторым людям достаточно того, что ты вообще что-то скрываешь, Резкая. В отношениях важно говорить правду и доверять друг другу, — издевательски прогундосил Лукашин. — Не слышала о таком?

— Так. — Я закрыла глаза и сделала пару глубоких вдохов и выдохов, понимая, что разговор опять поворачивает не в ту сторону. — Я не стану оправдываться, Никита. Поверь, я понимаю, насколько некрасиво с моей стороны скрывать от Димы некоторые моменты…