На пороге соблазна (СИ)

Разум вопил, чтобы я разорвала отношения с Авдеевым и держалась подальше от Никиты. Как минимум, это честно по отношению к Диме. Зачем ему тратить время на сломанную заводную игрушку с заржавевшим механизмом внутри, когда можно построить нормальные отношения с девушкой, способной ответить ему взаимностью?

Но стоило мне прокрутить в голове эту мысль, и мой самый крупный скелет поднимал костлявую кисть и насмешливо перебирал пальцами. Вызывая панический ужас и подталкивая к тому, чтобы вцепиться в Диму обеими руками. Лишь бы под ногами была земля. Лишь бы не возвращаться мысленно в прошлое и не захлебываться мерзким чувством вины.

Я не любила Диму. Не испытывала к нему никакой романтической привязанности, но… дорожила им. Знала его вкусы, его планы, его интересы. Иногда мне даже казалось, что я знала о Диме больше, чем он сам. И я не хотела его терять.

Я настолько погрузилась в размышления, что, когда в окно постучали, подскочила от неожиданности и больно треснулась локтем о руль. Повернувшись на звук, встретилась взглядом с каким-то парнем. Он убедился в том, что смог привлечь мое внимание и красноречиво постучал по циферблату наручных часов.

Кивнув, я завела двигатель и поехала к стартовой линии. Заняла место рядом с кислотно-зеленым спорткаром и снова обратила внимание на Женю с Маем. Их разговор теперь проходил на повышенных тонах, Игнатов эмоционально размахивал руками, в какой-то момент ткнув и в сторону моего Чарджера. Толпа зевак с интересом наблюдала за происходящим, но никто в спор парней не вмешивался. Женьку многие любили и уважали, поэтому никто и не возражал, когда он периодически выступал в качестве временного орга, подменяя Раша.

Чтобы понять, о чем идет речь, мне даже не пришлось выходить из машины. Чуть опустив стекло, я прищурилась, когда в салон ворвался разъяренный голос Игнатова:

— …сыт по горло! Блядь, вы хотя бы не так явно любимчиков своих выделяйте!

— Май, следи за языком — убийственно-спокойным голосом отвечал Женя.

— Я вам мало денег приношу? Я мало делаю? — продолжал наскакивать на него Май. — Ты не снимешь меня с заезда просто потому, что тебе так захотелось!

— На тебя пожаловались другие…

— Да мне похуй! — заорал Игнатов, повернувшись к одному из участников прошлого заезда. Тот стоял, прислонившись к своей тачке и наблюдая за спором парней с максимально ехидным лицом. Май вновь посмотрел на Женьку. — С каких пор у нас на жалобы сосунков реагируют? Не в силах держаться наравне — не лезь. И вообще… — Указательный палец Игнатова вновь ткнул в мою сторону. — На нее тоже дохуя жалуются.

— Игнатов, ты откровенно жестил.

— А кто на старте соперника подрезал, м?

— Вот именно. Подрезал. Амели подрезала, а не вытеснила за пределы трассы. Ты не ограничился малым, Игнатов. Поэтому и дисквалифицирован.

— Оке-е-ей, — насмешливо протянул Май. — Когда Амели выпихнула с трассы Лукашина…

— Мы обсуждаем сейчас не Амели, — оборвал его Женя, — а тебя.

— Нихуя. Это два идентичных случая, но почему-то с разными исходами для нарушителя, — последнее слово Игнатов дополнил жестом кавычек. — Правила для всех одинаковы? Или кто-то выше них? Снимай с заезда нас обоих. И пусть Раш с этим разбирается.

— Эй! — Я распахнула дверь и вылезла на улицу, прожигая Мая злым взглядом. — Я не пойму, у тебя какие-то личные счеты со мной, Игнатов? Зачем ты в эту склоку других вмешиваешь?

— Я хочу, чтобы ко всем здесь, — обвел он рукой присутствующих, по итогу ткнув пальцем себе в грудь, — относились одинаково. И если ко мне есть претензии за жесткие приемы, то и к тебе они тоже должны быть.

Несколько человек одобрительно загудели, но остальные заставили их заткнуться и не вмешиваться. Женька поморщился и, поджав губы, посмотрел на меня.

Естественно, никакой любимицей Раша или его помощников я не была. Но объяснить это распаленному Игнатову невозможно, я видела, насколько он жаждал справедливости. Однако я хорошо знала Женю, и если он решил дисквалифицировать Мая, значит, тот действительно умудрился что-то натворить во время заезда.

— Кто-нибудь снимал гонку? — обратился Женя к окружающим. Человек пять подняли руки. — Скиньте видео мне в телегу. Игнатов и Амели дисквалифицированы до возвращения Раша.

— Какого черта, Жень? — вскипела я.

— Хватит! — рявкнул тот, жестом подзывая маршала. — Сегодня и завтра вы не гоняете. Тема закрыта.

— Но… — попыталась я возразить и запнулась, столкнувшись со зло вспыхнувшим взглядом сегодняшнего орга. — А ставка? Мы ведь уже сделали ставки!

— Деньги останутся у меня до решения всех разногласий.

— Женя, это шестьсот баксов!

— Тебе не хватает на покушать, Амели? — издевательски усмехнулся Игнатов. — Возьми.

Я уставилась на протянутую зеленую десятку и, не сдержавшись, пихнула Мая в грудь:

— От тебя одни проблемы, придурок!

— Да что ты? — вызверился Май, наступая на меня. — А ты у нас нежная фиалка, что несет в этот мир сплошной позитив?

— Успокоились и разошлись. — Между нами с блондином вырос крепкий парень с внушительным разворотом плеч. — Игнатов, харэ на девчонку быковать, выбери кого-нибудь из своей весовой категории.