На пороге Тьмы

Пошли смотреть. Шалва, несмотря на грузность, легко забрался в кузов, мы расчехлили генератор снова. Он повздыхал, поприседал, посовал всюду пальцы, прочитал данные на агрегат, написанные на алюминиевой табличке, затем спросил:

– Теме показывали?

– Тема сказал три пятьсот, – опередил следующий вопрос Федя.

– Три дам, – вздохнул Шалва. – Зато прямо сейчас, если по рукам ударим. Годится?

Федя драматически вздохнул, посмотрел на меня. Я кивнул, сказал:

– Нормально, отдаем.

– Тогда его до одиннадцатого дома довезем и там сгрузим, ра? – спросил Шалва. – Там хочу гостиницу открыть, генератор нужен.

– А хватит его на целую гостиницу? – удивился я.

– На местную хватит, – сказал он. – В номерах все равно керосинки будут, кухня на газу из баллонов, нам на фонари уличные и на дежурку.

– Тогда за глаза, – согласился я.

Тенго тоже присоединился к нам, вскарабкавшись в кузов. Пока ехали, успел спросить:

– Недавно у нас?

– Недели нет. Только-только.

– Уже работаешь?

– В Горсвете.

– Это серьезно, – кивнул он. – Уже нарывался на всяких этих…? – он изобразил нечто вроде когтей толстыми пальцами.

– Случилось уже, – подтвердил я. – А вы сюда как вдвоем?

– Как-как, приехал в Телави, сосед в гости позвал нас с Шалвой и Кетино, женой его, все вместо в погреб за вином спустились, соседу похвастаться хотелось. И жена соседа. И сын.

– И чего? – поразился я. – Все вместе?

– Точно, так и вышло. Одна радость – все вино вместе с нами сюда провалились, с него Шалва и разбогател здесь.

– А сосед?

– Соседа Вахо зовут, он шашлык жарит и с Шалвой пополам партнер.

– А! – вспомнил я про человека за окошком, которого сам не видел, но шашлык чьего изготовления жрал так, что за ушами трещало. – А вообще повезло им, наверное. Я как представлю, что там моя женщина делает – пошел мужик во двор на минутку – и пропал бесследно.

– Эй, не начинай, а? – помрачнел Тенго. – У меня родители и невеста в Ярославле.

– Хотел бы назад?

– Не трави душу.

– А точно никаких вариантов?

– Точно. Я поначалу тоже всех дергал, а потом понял, что без толку.

– Давно здесь?

– Пятый год пошел.

Довезли. Сгрузили. Шалва рассчитался прямо из кармана, отдав мне в руки тридцать сотенных бумажек, из которой я тысячу сразу отдал Федьке. Многовато, если по другим понятиям, но здесь в самый раз. Я без него бы и не догадался, и не продал, да и не доехал бы пока. И бензин здесь дорогой, к слову. Федька был более чем счастлив, рассчитывал он на двадцать процентов, и заодно он предложил удачный поход сразу обмыть. У меня вроде тоже никаких планов не было, так что я легко согласился, а Тенго присоединился к нам. Закончили, в общем, в шашлычной, по пути, правда, зарулив в Горсвет чтобы сдать оружие, не таскаться же с ним по кабакам. Там же я махнул патроны к нагану на другие, в которых каждая пуля спереди была высверлена под конус.

– Как дашь – так и в клочья, – сказала «Кулакова», принимая от меня деньги за работу.

* * *

В понедельник Федька остался отсыпаться, а я снова вскочил по будильнику – надо было на лекцию для новичков, на которую я, признаться, возлагал довольно много надежд на просвещение. Больно мало я понимал в устройстве тутошнего мира и тутошней жизни.

Дождь закончился. Солнечно не было, ни и «очень пасмурно» про такую погоду тоже не скажешь, так, облачно. Это внушало надежды на летную погоду и продолжение знакомства с Настей, «товарищем красным военлетом». Собственно говоря, это и было самым вдохновляющим из планируемых на сегодня событий. Я даже, выйдя загодя, направился сначал не в РОПП, где ожидалась лекция, а в Горсвет, чтобы прихватить оттуда свои очки и шлем, который пусть и танкистский, но все лучше, чем никакого. А потом подумал, да и взял мотоцикл, сказав что «для тренировки». Дежурный по парку счел такую причину достаточной, и я с удовольствием выкатился за ворота на рычащем «харлее». Всегда лучше даже плохо ехать, чем очень хорошо идти.

Понедельник встретил утренней суетой, сонными людьми на улице, грузовиками с рабочими, которых везли на смену. Детей на улице не было, я детей почти что совсем здесь не видел. Я даже подумал о том, готов бы я был обзавестись здесь ребенком? Даже с самой любимой женщиной, случись у меня такая? И понял, что все же не решился бы. Пока не решился, с теми мозгами и теми мыслями, что прописались у меня в голове сейчас. Проживу года два, потыркаюсь в попытках вырваться, пойму что это бесполезно, как поняли другие, и там бог знает, о чем думать буду. Ладно, будем посмотреть.

Одновременно со мной к зданию РОПП подъехал, расплескивая мелкие лужи, «бантам» с брезентовым тентом. За рулем машины сидел крепкий молодой мужик, перед ним на панели был закреплен ППШ, а с правого сиденья выбрался невысокий худощавый мужик с аккуратной бородкой, смуглый и улыбчивый, который, подхватив с сиденья брезентовый портфель, направился в здание. Молодой остался в машине, вытащив из портсигара папиросу и закурив. Водила, видать, а заодно и охранник. Местная шишка прибыла, или кто?