На последней парте

В другом ведерке розы были разных цветов, они то и дело кланялись от ветра. Иногда прижимались друг к дружке, как Кати и Шаньо зимой, когда через порог их глинобитного домика пробирался холод. Многие цветы расходились в стороны и качались одиноко, каждый сам по себе. Маленькая желтая розочка совсем склонила головку на край ведра. Слишком коротко ее срезали, вот она и не могла тянуться вверх, как все. Над ней чванно покачивалась большая белая роза, словно смеялась над желтой малышкой. А желтенькая терпела ее высокомерные насмешки... Хромой дядя даже вздрогнул от неожиданности, когда Кати сказала вдруг громко:

- Вот чистый конверт, там и бумага есть. Дайте мне эту желтенькую!

Хромой дядя молча подал ей желтую розу.

Кати положила конверт на стел. Потом воткнула цветок в волосы и убежала.

3

- Куда собралась? - спросила тетя Лаки и смерила Кати с ног до головы критическим взглядом.

- В школу, - ответила Кати.

- Вот так?! - вытаращила тетя Лаки глаза, толстой рукой ухватившись за прислоненную к дворницкой метлу. - Впрочем, мне-то что! - Тетя Лаки пожала плечами и в сердцах принялась подметать двор.

Кати вышла на улицу.

"Вот так?!" - спросила тетя Лаки. Но как "так"? Что ей не понравилось? Волосы Кати заплела и умылась как следует, потому что вечером тетя Бёшке слово с нее взяла. Ботинки надела, голубую кофту и юбку с розами. Школьные вещи, по крайней мере те, что уцелели после вчерашней битвы, сложила в соломенную сумку. Эту сумку тоже дала ей тетя Бёшке. Правда, одна ручка у нее оторвалась, но вторая целая, а для сумки одной ручки вполне достаточно.

Ручку оторвал вчера Шаньо. То есть, вернее, даже не Шаньо...

Словом, дело было так. Пришли вчера братья домой, увидели на ящике книжки, тетрадки и все, что тетя Бёшке накупила для Кати, и к тому времени, как Кати вошла на кухню, половина тетрадей исчезла, в книге для чтения у всех мальчиков и девочек появились усы, от масок ничего не осталось, только те две и уцелели, что Кати прикрепила вчера на стену. У цветных картинок тоже ноги выросли. Счастье еще, что не тронули красивый ящичек для карандашей с картинкой на крышке! И в довершение всего Шаньо натянул сумку на голову, вскочил на ящик и стал кричать, что он полководец. Кати рассердилась, что ей не пришло это в голову, тоже полезла на ящик следом за Шаньо - ну, и сумка порвалась. Когда папа вышел из комнаты, все трое клубком катались по полу. А папа - он никогда не пытается установить истину, узнать, кто начал, почему и что произошло, - он просто-напросто отвешивал каждому по крепкой затрещине, кричал на них и тут же преспокойно закуривал свою трубку. Так было и сейчас, только трубку раскуривать он не стал, а вернулся в комнату, чтобы помочь тете Бёшке закрыть чемодан. И пришлось Кати отправляться в путь "вот так". Подойдя к школьному подъезду, Кати вдруг заколебалась и, перебежав на другую сторону улицы, оттуда стала следить за входом. Дети шли в дверь непрерывным потоком. Вот прошли большие уже мальчишки, сражаясь длинными линейками: один светловолосый парень крепко съездил другого по спине, но драки из этого все же не получилось. Какая-то старушка провожала маленькую девочку, похожую на куклу, какими в Катином городке торгуют на базаре. У девочки на щеках точно такие же розовые пятнышки! Вот прошел в двери директор с желтым портфелем в руке. Кати вся сжалась... Вдруг заметит ее и спросит: "Значит, это ты и есть Кати Лакатош?" Потом прошла стайка девочек лет, наверное, десяти, они все о чем-то быстро говорили друг с другом и шумели, словно стая гусей. Дети все шли, шли - одни постарше, другие помладше, - но ни у кого не было таких блестящих черных глаз и такой красивой, с розами, юбки, как у Кати.

Кати положила сумку рядом с собой. Ей ведь в школу не к спеху, а потом, в делах серьезных торопиться никогда не следует...

"Интересно, где этот четвертый "А"? - раздумывала Кати, неторопливо обводя окна глазами. На втором этаже во всех окнах цвела пеларгония. - Там, наверное, учительская и директорский кабинет, вон сколько у них цветов!"

Потом она заметила, что и на других этажах и вообще во всех других окнах тоже стоят цветы. Кати была ошеломлена.

"Может, у них везде цветы? Ну и форсят!"

Из школы донесся долгий, протяжный звонок. Кати схватила за ушко свою сумку и поплелась через дорогу к подъезду. Мимо, чуть не сбив ее с ног, пронеслась девочка в синем халатике. Она изумленно вытаращила на Кати глаза, а потом крикнула другой девчонке, тоже в синем халате, которая как раз входила в подъезд:

- Аги, погляди-ка сюда! - и указала на Кати.

Девочка оглянулась, с минуту оторопело глядела на Кати.

- Ух ты-ы! - выдохнула она наконец, и обе подружки скрылись в подъезде.

А Кати остановилась перед дверью, постукивая по ступеньке носком башмака. У нее вдруг совсем пропала охота идти в школу. Хотя, сказать по правде, она туда и раньше-то особенно не стремилась.

Опять зазвенел звонок.