На постоялом дворе

Провинциальное захолустное духовенство привлекало внимание Успенского в 60 – начале 70-х годов, представители этого духовенства выведены в повестях и очерках тех лет: «Деревенские встречи», «Разоренье» («Тише воды, ниже травы», «Наблюдения одного лентяя»), «Новые времена, новые заботы» («Неизлечимый»).

Рассказ «На постоялом дворе» связан с близкими по времени написания очерками «Деревенские встречи» («Современник», 1865, № 10). Некоторые эпизоды из жизни героя очерков, спившегося дьякона Медникова, в развернутом виде даны в рассказе о себе спутника живописца Егора Смягина.

В истории жизни семинариста Николая использованы биография и некоторые черты облика дяди писателя – Григория Яковлевича Успенского. В письме к родителям от 13–15 января 1864 года писатель сообщает: «Пишу в «Современник» историю Григория Яковлевича». Г. Я. Успенский учился в московской духовной семинарии, затем преподавал греческий язык в тульской семинарии. «Не имея сил ужиться с окружающей его средою, – писал о нем один из мемуаристов, – и не видя исхода из своего положения, он, по примеру многих из своих сослуживцев, впал в пьянство. В этот период угара он влюбился в одну малоизвестную провинциальную актрису, женился на ней, бросил пьянство, хотел было зажить по-человечески, но было уже поздно: перенесенные нравственные страдания, притупляемые стаканчиками пенного, так пошатнули его здоровье, что он вскоре и умер» («Русское богатство», 1894, № 6, стр. 47).

Очевидно, рассказ предназначался для «Современника» и, так же как и ряд очерков «Нравов Растеряевой улицы», был напечатан в сборнике «Луч» в связи с закрытием журнала.

Откровенное изображение жизни и нравов захолустного духовенства и отношение Успенского к церкви и религии обратило на рассказ внимание цензуры, цензор отметил в нем насмешку «над обычными формами проявления религиозных чувств в наших купцах и вообще в необразованном классе».