На поверхности (ЛП)

Адам перевернул мою жизнь с ног на голову. Это было похоже на сон. Прекрасную сказку.

До определенного момента.

Войдя в женскую раздевалку в первый учебный день, я ощутила демонстративное безразличие. Но это было ожидаемо. Я знала, что ко мне будут испытывать неприязнь, потому что с новенькими всегда так, а я побывала в достаточном количестве школ, чтобы предвидеть такую реакцию.

Хуже всего было то, что Мария Лопес, которая училась вместе со мной, была сукой королевского масштаба, а я выбила ее из команды, которая тренировала ребят для Олимпийских соревнований.

Поскольку Адам предупреждал меня на этот счет, я носила купальник под формой для того, чтобы мне не приходилось переодеваться в раздевалке. Дети были способны на самое подлое дерьмо, и я не хотела, чтобы повсюду распространялись мои фотографии в обнаженном виде только потому, что Мария испытывала ко мне враждебность и считала меня причиной своих неудач.

Итак, я сняла одежду, засунула ее в шкафчик, закрыла его на замок и подергав дверцу, чтобы убедиться, что он надежно закрыт, надела резиновый браслет с ключом на запястье.

Честно говоря, я ожидала гнобления в течение всего дня, поэтому оставила еще одну форму и телефон в своем шкафчике в коридоре. Адаму также было велено ждать меня. Мы вместе обедали после тренировки, и он знал, что если я не выйду вовремя, значит мою форму забрали или что-то со мной сделали. У него был ключ от моего шкафчика, поэтому в случае необходимости он мог достать мою одежду.

Даже для меня попытки защитить себя казались бредовыми, но я слишком много раз была в роли новенькой, чтобы не знать, какими могут быть люди. Проявление бдительности избавит меня от поисков своей формы в бюро находок.

Школа была похожа на сон. Не было ни кричащих детей, ни сердитых охранников, хмуро глядящих на возмутителей спокойствия. Каждый показывал содержимое своих сумок без каких-либо словесных перепалок, как это было в «Мэдисон Уинтроп». Охранники даже улыбнулись мне и пожелали приятного дня.

Территория выглядела так, словно сошла со страниц журнала по садоводству, здание — со съемок какого-то навороченного телешоу, а ученики были похожи на героев «Сплетницы» на стероидах. (Прим.: «Сплетница» (Gossip Girl) — американский телесериал о жизни привилегированных подростков.)

Я никогда не видела столько дизайнерских сумок, а этим людям не было еще и восемнадцати.

Деньги в этих стенах были просто неприличные, и каким-то образом я стала частью этого безумия.

Безумия, наполненного обещанием.

Обещанием, в котором я нуждалась, если намеревалась обрести другую жизнь, а я хотела этого. Я очень этого хотела. Я хотела освободиться от прошлого, наполненного страданиями и горем. Хотела превратиться из кочевника в человека с корнями, в ту, кто будет частью чего-то.

Все это стало возможным благодаря Адаму. И эти возможности благодаря ему же стали терпимыми.

Так что, несмотря на мою готовность к войне со школьными суками, я была счастлива.

Как я была глупа.

Я ожидала издевательств.

Чего я не ожидала, так это того, насколько они будут ужасными.

Когда Мария толкнула меня вниз, я этого не ожидала. Я думала, что она попытается унизить меня, а не навредить физически. В одну секунду я оказалась на полу, больно ударившись коленями о плитку, когда она сделала мне подсечку, а в следующую мое лицо было в воде, а мою голову держали за волосы.

Я не паниковала. В этом не было необходимости. Я могла надолго задерживать дыхание под водой.

И каким бы безумным это ни было, я была спокойна, спокойнее, чем когда она меня отпускала. Мои легкие, почувствовав возможность сделать вздох, начали гореть, и желание набрать как можно больше кислорода заставляло делать глубокие судорожные вдохи.

Потом появился он.

Мой спаситель.

Адам.

Только он не сделал этого. Он не спас меня. Он подошел ко мне, схватил за волосы, как Мария, второй рукой сцепив мои запястья сзади, и толкнул меня вниз, уперевшись коленом мне в спину, таким образом удерживая меня без особых усилий.

На этот раз я не была спокойна под водой.

Я запаниковала, потому что это был Адам.

Мой Адам.

И все остановилось.

Мое сердце.

Мой мозг.

Время.

Все перестало работать.

И ничего нельзя было исправить.

Глава 14

Тея

Сейчас

Я не сожалела об исцелении Чарльза Линдена несмотря на то, что на следующий день на дистанции 800 метров вольным стилем чувствовала себя чертовски слабой.

Хотя я была благодарна Адаму за помощь, за то, что поставил меня на ноги быстрее, чем я могла бы сделать это самостоятельно — судьба снова играла со мной, — мне хотелось, чтобы сегодня не было заплыва.

Адам помог, но я все еще плохо себя чувствовала. Из-за последствий, свой дар к чтению аур и исцелению я использовала редко, но когда кто-то рядом со мной болел, я не могла не помочь. В независимости от последствий, которые это несло для меня.

Но что касается Олимпиады?

Черт.

Это могло отразиться на моем времени.

— Не понимаю, что здесь такого особенного, — насмешливо произнесла Рэйчел Льюис-Хоув.