На повестке дня — Икар

Вот что волновало Варака. Единственными людьми, знавшими о существовании Эммануила Вайнграсса, людьми, которым сказали, как много этот старик значит для Эвана Кендрика, были пятеро членов «Инвер Брасс». Мог ли один из них?..

Милош не хотел больше гадать. Сейчас это для него было слишком мучительно.

* * *

Адриенна Рашад внезапно проснулась от резкой болтанки и посмотрела вдоль прохода тускло освещенного салона военного самолета — явно не первый класс. Атташе из посольства в Каире, судя по всему, был выведен из состояния душевного равновесия, а точнее, испуган. Впрочем, он, видимо, привык путешествовать таким видом транспорта, потому что не забыл взять с собой успокаивающее, а именно большую, оплетенную кожей флягу, которую теперь буквально выхватил из своего кейса. Он прикладывался к ней, пока вдруг не осознал, что его «груз» смотрит на него. Тогда с глуповатым выражением лица протянул ей флягу. Адриенна покачала головой и сказала, перекрикивая шум реактивных двигателей:

— Всего лишь воздушные ямы!

— Эй, друзья! — раздался голос пилота по радио. — Прошу прощения за неудобства, но, боюсь, такая погода сохранится еще минут тридцать. Нам нужно придерживаться нашего коридора — подальше от коммерческих трасс. Вы летите в дружественных небесах, приятели. Держитесь крепче!

Атташе сделал еще один глоток из фляги, на этот раз более затяжной, чем прежде. Адриенна отвернулась; сидящая в ней арабка стремилась не видеть страха мужчины, но, вспомнив о своем макияже западной женщины, подумала, что, как опытный военный летчик, она должна утешить попутчика. Синтез выиграл спор. Адриенна успокоительно улыбнулась атташе и вернулась к своим мыслям, ранее прерванным сном.

Почему ей так безапелляционно приказали прилететь в Вашингтон? Если эти новые инструкции настолько деликатны, что их нельзя передать обычным способом, почему тогда не позвонил Митчелл Пейтон и не намекнул, в чем дело? Не похоже на «дядю Митча» — допустить какое-либо вмешательство в ее работу, ни слова не сказав ей об этом. Даже в прошлом году, во время беспорядков в Омане, когда он прислал ей с дипкурьером запечатанные инструкции, в которых без объяснения причин приказал сотрудничать с Консульской службой Госдепартамента, сразу же и позвонил, опасаясь, как бы ее это ни оскорбило. Она и сотрудничала, хотя поначалу инструкции ее действительно задели. Но вот теперь, как гром среди ясного неба, приказано прилететь в Штаты — без каких-либо объяснений, без единого слова от Митчелла Пейтона.

Конгрессмен Эван Кендрик. За последние восемнадцать часов его имя прокатилось по миру, словно раскат грома. Легко себе представить испуганные лица людей, связанных с этим американцем. Наверное, глядят на небо и мечтают сбежать в укрытие от приближающейся бури, чтобы спасти свою жизнь. Вероятно, будут мстить тем, кто помогал этому влезшему не в свое дело человеку с Запада. Интересно, кто допустил утечку этой истории? Нет, «утечка» слишком безобидное слово. Кто взорвал эту тайну? Каирские газеты взахлеб расписывали ее, и сразу же стало ясно, что на Среднем Востоке одни считают Эвана Кендрика святым праведником, а другие — ужасным грешником. Так что в зависимости от точки зрения его даже в пределах одной страны ждет либо канонизация, либо мучительная смерть. Но почему такое случилось? Мог ли сам Кендрик это сделать? Неужели ранимый человек и невероятный политик, рисковавший жизнью, чтобы отомстить за ужасное преступление, через год смирения и самоотречения решил устремиться за политической наградой? Если да, значит, он не тот человек, которого она так недолго и вместе с тем так близко знала четырнадцать месяцев назад. С оговорками, но без сожаления Адриенна вспоминала. Они занимались любовью неправдоподобно, неистово. Может, при тех обстоятельствах это было неизбежно, но теперь те мимолетные мгновения великолепного покоя надо забыть. Если ее вызвали в Вашингтон из-за внезапно ставшего честолюбивым конгрессмена, то тех мгновений просто вообще никогда и не было.

Глава 24

Кендрик стоял у окон, выходящих на широкую дугообразную подъездную аллею перед стерильным домом. Прошло уже больше часа с тех пор, как ему позвонил Деннисон и сообщил, что самолет из Каира приземлился, Рашад посадили в ожидающую ее правительственную машину, и она уже на пути в Синвид-Холлоу в сопровождении эскорта. Глава президентского аппарата довел до сведения Эвана, что сотрудница ЦРУ выразила резкое недовольство тем, что ей не позволили сделать телефонный звонок с базы военно-воздушных сил Эндрюс.

— Закатила скандал и отказалась садиться в машину, — пожаловался он. — Заявила, что ни слова не слышала от своего непосредственного начальника, а потому военно-воздушные силы могут идти месить песок. Вот стерва проклятая! Я ехал на работу, мне позвонили в лимузин. Знаете, что она мне сказала? Мне! «Да кто вы, черт побери, такой?» Вот так и выпалила! Потом, чтобы сильнее разбередить рану, отвернулась от трубки и громко кого-то спросила: «Что еще за Деннисон?»