На повестке дня — Икар

— Вскоре все эти люди, особенно главари из долины Бекаа, обнаружат, что большая часть того, за что они заплатили, просто куча хлама. Хаменди назовут вором, укравшим пятьдесят миллионов. Он станет парией, арабом, предавшим арабов же за деньги.

— Слухи распространяются со скоростью сокола на ветру, как сказали бы мои люди всего лишь двадцать лет назад, — согласился султан. — Из того, что я знаю о долине Бекаа, дюжины желающих убить его пошлют ударные команды, и не из-за денег, а просто потому, что он выставил их дураками.

— Это самый лучший вариант, — заметил Кендрик. — Будем на него и надеяться, однако у Хаменди миллионы по всему миру и не менее тысячи мест, где он может спрятаться.

— Что ты хочешь этим сказать, Эван? — спросила Калейла.

— Может, мы можем несколько изменить план и с моей легкой руки обеспечить еще более простой вариант?

— Говори по-английски, а не по-латыни, — настойчиво потребовала агент из Каира.

— Что там за цирк внизу? Солдаты едва удерживают толпу. Все готово к тому, чтобы движение началось, люди орут в унисон, поют так, что их голоса скоро разнесут этот проклятый город… Farjunna!

— Покажите нам! — перевел Ахмат.

— Смотрите, открыли клети, расхватывают ружья… Вон нашли другое оружие, передают его из рук в руки…

— И лунатики стреляют в небо, — завершила Калейла. — Вот только выстрелов никто не услышит.

— Открывают другие упаковочные клети, — продолжил комментарий султан, подхватывая их общее воодушевление. — Снаряжение разрушено, спасательные лодки прорезаны, огнеметы шипят. А Хаменди как раз тут! А как мы можем спуститься туда?

— Вы не можете, ни один из вас, — твердо заявил Кендрик и сделал знак человеку из команды «Масада». Тот подбежал к нему, и Эван быстро, не давая Калейле и Ахмату даже шанса вступить в разговор, спросил израильтянина: — Вы знаете, что я такой, не правда ли?

— Предполагается, что я не должен этого знать, но, разумеется, знаю.

— Меня считают лидером целого отряда, не так ли?

— Да, но я благодарен, что есть и остальные…

— Это сейчас неуместно! Я — лидер.

— Ну хорошо, вы лидер.

— Я хочу, чтобы этих двух людей, стоящих рядом со мной, немедленно арестовали.

Возражения султана и Калейлы потонули в ответной реакции израильтянина.

— Вы что, с ума сошли? Этот человек…

— Мне не важно, даже если он сам Мохаммед, а она Клеопатра. Наденьте на них наручники! — И Эван побежал по сходням к беснующейся на пирсе толпе.

Кендрик нашел одного из пятерых палестинских «корабельных грузчиков», вытянул его из группы солдат и визжащих в благоговении гражданских, окруживших китайские танки, быстро сказал ему что-то на ухо. В ответ араб кивнул и показал на своего компаньона в толпе, жестом давая понять, что расскажет и остальным.

Вскоре все эти «грузчики» стали бегать по пирсу от одной группы беснующихся людей к другой и орать во все горло, повторяя свой призыв вновь и вновь, пока их возбужденные вопли не были восприняты как команды, на что и рассчитывал Кендрик. Постепенно тысячи отдельных голосов слились в единое требование.

— Покажите! Покажите нам!..

Толпы всей массой двинулись на грузовую территорию пирса, а небольшая высокопоставленная процессия, в центре которой двигался Абдель Хаменди, была буквально сметена в сторону, загнана в огромные двери находящегося неподалеку от конца пирса склада. У торговца оружием был такой вид, словно он попал в чуждую ему часть города и не мог дождаться, когда выберется отсюда. Если бы не награда, которую Хаменди ожидал получить за свое пребывание здесь, его тут давно не было бы.

— Сюда! — раздался голос, который Эван слишком хорошо знал. Калейла! А рядом с ней Ахмат, они оба едва держались на ногах посреди беснующейся неистовой толпы.

— Какого черта вы здесь делаете? — заревел Кендрик, хватая обоих за руки. Потом принялся расталкивать тела, чтобы вывести Калейлу и Ахмата из толпы.

Казалось, в этой ситуации было не до разговоров. Однако султан Омана властно произнес:

— Мистер конгрессмен, может, вы и лидер отряда, что, между прочим, легко оспорить, но кораблем командую я! Мои войска, черт побери, завладели им!

— Вы понимаете, что случится, если она потеряет шляпу или рубашку и эти лунатики увидят женщину? Соображаете, какой прием вас ждет, если кто-то догадается, кто вы такой?

— Может, вы оба прекратите?! — закричала Рашад. — Торопитесь! Каждую минуту солдаты могут потерять контроль, а нам надо убедиться, что все получится так, как мы задумали.

— Как? — отозвался Эван.

— Упаковочные клети! — пояснила Калейла. — Кипы слева с красной маркировкой. Иди впереди меня, я сама не проберусь. Буду держать тебя за руку.

— Это уже уступка. Пошли!

Втроем они стали пробивать себе дорогу через густую, находящуюся в постоянном движении, толкающуюся толпу, стараясь подобраться к двум рядам упаковочных клетей. Кордон из уже близких к панике солдат, которых было слишком мало, чтобы сдержать толпу, стоял, сцепившись руками, образуя кольцо вокруг смертельного товара. А толпа продолжала неистовствовать.