На правом траверзе синий ветер

– Нет, в том-то и дело, – Петька подобрал камешек из-под ног и кинул его в кусты. – Вообще у вас тут много понастроено. В годы войны, как раз к столкновению с Японией и строили. В Приморье вообще весь берег раскопан и застроен фортами, батареями, полукапонирами, дотами. А здесь орудийную оборону берега с тыла поддерживал Сучанский укрепрайон с подземным штабом возле Екатериновки.

– Так далеко? – удивился Март. Названное село находилось в десяти минутах езды от Находки, и там не было, по его мнению, ничего интересного. Вот, значит, как…

– Да, дела, – протянул Тём.

– Тут стояла девятьсот пятая батарея. Четыре огромные пушки, энергостанция для них и всей батареи и командно-дальномерный пункт. И ещё посёлок солдатский. Сейчас там только фундаменты остались. А дот, на котором мы сидим, был частью укрепрайона.

Март почувствовал, как мучительно краснеет. Где это видано? Он живёт здесь и ничего такого не знает. А тут приезжий мальчишка рассказывает всё в подробностях. Ну да ничего! Мартин мысленно сжал кулаки. Он обязательно узнает обо всём этом как можно больше. Петька тем временем вскочил, показал рукой на долину и стал рассказывать с большим оживлением:

– Тут всё можно поделить на две части. Вон там, на мысу, на вершине холма командно-дальномерный пункт. А сами орудия находились выше по этой лощине. За батареей стояли вспомогательные хозяйства – электрощитовые, резервуар для воды, всего одиннадцать различных объектов, не считая зданий жилого посёлка. Огневая позиция состояла из пяти заглубленных в землю бетонных штук – четырёх орудийных гнёзд и силовой станции. Они прикрыты с фронта бетонным бруствером – защитной стенкой толщиной почти полтора метра, верхний край которой раньше находился на одном уровне с поверхностью земли. Сейчас их слегка отсыпало, появились склоны. В каждом орудийном дворике была установлена башенно-подобная открытая артиллерийская установка с орудием калибра 180 мм. Тут были и пороховые погреба, помещения для хранения зарядов и элеваторы для подачи снарядов и зарядов, вентиляционные установки и ещё много чего.

Март слушал с открытым ртом. По словам Петьки выходило, что тут был настоящий оборонительный рубеж, как в старых фильмах о войне. Он вздохнул, соображая, кто из папиных знакомых может знать что-то об этом. Остро захотелось так же поразить Петьку, как он только что это сделал. А Пётр продолжал рассказывать. И его слушали, затаив дыхание.

– Относилась эта батарея к пятьдесят второму Отдельному артиллерийскому дивизиону. И её построили, чтобы прикрыть подступы к заливу Америка с юга и запада, и подходы к заливу Восток с юга и юго-запада. Командный пункт этой батареи отличался от обычного тем, что имел две сборных броневых рубки с визирами.

– Ой, а визиры это что? – влезла Галька.

– Оптика для наблюдения и определения расстояния, – объяснил Март. Ему этот термин оказался знаком по причине увлечения подаренным фотоаппаратом. Петька солидно подтвердил:

– Ага, точно так. Одна рубка нужна была для управляющего огнём, вторая для командира всего артдивизиона. Также на командном посту имелась лёгкая броневая башня для дальномера, а позднее там же построили бетонное основание локатора орудийной наводки. Пушек, конечно, уже нет. Их порезали на металл в девяносто седьмом году, а батарея и сейчас растаскивается на металл.

– Так вот что те бомжи тут делали, – догадался Март.

– Дядя Витя сказал, что нижнее соединение между отделениями, он назвал его заглублённой потерной, частично затоплено. И ещё тут, на батарее, очень опасно. Много открытых люков и колодцев, ведущих в подземную потерну. Воры в своё время стащили крышки. А падать десять-пятнадцать метров. Сразу насмерть, особенно из-за торчащей арматуры и железного хлама в стенах.

Тём вдруг вскочил, виновато глянул на друзей и ускакал в кусты ниже по склону, мелькая среди зелени яркой рубашкой. Все понимающе отвернулись – дело явно не терпело отлагательств. Когда он вернулся, Галя с самым мирным видом спросила:

– Надеюсь, мышкина норка не пострадала?

– Не, – мотнул вихрами Тём, улыбаясь во все зубы. – Обиженных мышек нет.

– Петь, а какие ещё у нас тут есть форты? – спросил Март.

– Тут фортов нет вообще. Это во Владивостоке целая система бастионов с береговой артиллерией. Вот там пушки постреляли в русско-японскую войну. И то не все, – ответил Петька, повернувшись спиной к долине. – Мне запомнилось, что во Врангеле, на мысе Каменского, часовня стоит прямо на остатках другой батареи… Тут у вас очень много таких мест, даже прямо в городе.

– Ой, а время-то как пролетело! – подскочила Галя. – Обед уже прошёл.

– Правда, что ли? – Тём аж вытянулся, вглядываясь в небо, а потом грустно сказал: – Мне пора. Я и так опоздал. Увидимся! Завтра вы сюда придёте?

– Мы на командный пункт пойдём, – сказал Март.

– А во сколько? – с тревогой спросил Тём. Его явно что-то беспокоило.

– Так же утром, – сказала Галька. – Ты приходи. И привет головастикам!