На пределе фантазии

Выйдя на сушу, все занялись поисками дров. Дрова нашлись, да и спички тоже. Попытки с двадцать первой костёр всё же разгорелся – опыта в таких делах у юнцов было ещё маловато.

– Ну, наконец-то!

– Да спички просто сырые, и дрова тоже!

– Горит… Раков-то собрать надо.

– Пошли Прокл, соберём! – предложил Лёха.

– Пошли.

Найдя их на полянке, хватая сразу парами, они сносили тех ближе к костру в одну кучу. Раки были еле живые и никуда не расползались. Костёр тем временем хорошенько разгорелся, и дрова перестали добавлять. Через некоторое время раки уже лежали на раскалённых углях, постепенно краснея.

– Доставай, Мятый!

Мятый выталкивал готовых раков из костра палкой. Дав немного поостыть, ребята брали их в руки, вырывая у них съедобные хвосты и клещи.

– Бери, Прокл!

– Ничего сложного нет. Делай, как мы.

Прокл взял рака, и проделал с ним то же, что и ребята. Наконец очистив часть хвоста от оболочки, он вкусил белого мясца.

– Вкусно!

Такого Проклу есть ещё не доводилось.

– Ещё бы!

– Зря мы тут, что ли, мокли!

Закончив трапезу, ребята стали собираться. В костре уже тлели последние угольки, в небе запорхали ночные мотыльки, хотя до ночи ещё было далеко; солнце опустилось, и грело уже не так тепло, как днём.

– Идём, что ли, по домам?..

– Кушать так охота, – добавил Андрей.

– Да уж, это сколько надо раков съесть, чтобы наесться! Особенно тебе, Ходуля.

– Много. Пошли, завтра во дворе встретимся!

– Пошли.

И все направились обратно в город, по домам. Прогулкой и ловлей раков мальчишки нагуляли хороший аппетит, а та горсть крохотного рачьего мяса, что они съели, лишь раззадорила желудок. Дойдя до своего двора ребята быстро распрощались, добравшись до дома пропахнувшими костром и ужасно голодными.

С привычкою мечтать

Лето пролетело; большинство дней Прокл провёл с друзьями у пруда. Они ловили раков, купались, а если везло, и вблизи оказывался свободный понтон, то плавали на нём, отталкиваясь от дна длинными шестами, и часто удирая от шпаны, которая, при виде сопливого экипажа, так и норовила забрать судно или пойманных ими раков. В эти моменты адреналин зашкаливал: это были настоящие, рискованные погони. Часто шпана была сама на понтоне, и тогда это и вовсе напоминало пиратский абордаж, – если, конечно, им удавалось нагнать Прокла и его друзей. Были случаи, когда уносить ноги от захватчиков приходилось по суше.

В тех же неприятных случаях когда их всё-таки ловили, мальчишки получали подзатыльники и весомые удары коленом чуть пониже спины, а также лишались всех раков, если таковые имелись.

– Да вы что, пацаны! Мой брат Сачок недавно вернулся, слыхали наверное?.. Возьмите раков, забирайте! Не бейте только меня! – так обычно выходил из положения Мятый.

– А я – с ним! Пожалуйста, не бейте, я о вас знаю! Слышал, вы сильная банда, – раки ваши! – как всегда извивался Лёха.

А вот Прокл и Ходуля так не умели, да и брата Сачка у них не было. Уж больно глупо-наивно-простые они были, поэтому им больше всех и доставалось. Но даже такие деньки не так уж сильно портили картину весёлых, интересных, забавных, впечатляющих, захватывающих, познавательных летних каникул. За это лето Прокл повзрослел, познал дружбу, узнал про всякие плохие штучки в человеке, чем непременно наделён последний. Штучки – это корысть, зависть, предательство, обман и всё то, сталкиваясь с чем в других, человек взрослеет, и с пониманием того, что это есть, и от этого никуда не деться, он живет.

За этим постепенным взрослением Прокл очень сдружился с Андреем-Ходулей. Может, потому что он был таким же простаком, как и Прокл, а может, всё дело в этих самых штучках, – кто его разберёт…

– Поехали!

– Далеко?

– Садись на багажник! – вместо ответа сказал Ходуля.

И они мчались по городу: Прокл на багажнике, – раз своего велосипеда нет, а Ходуля за рулём. Они, словно путешественники, добирались до отдалённых и незнакомых мест этого небольшого городка, вновь открывая и изучая их. Так и прошли последние недели летних каникул. Дальше Прокл с Ходулей уже редко виделись, так как во время учёбы Ходуля практически не выходил во двор.

И вот – осенняя и школьная пора. А там и зима; уроки и домашние задания. Научившийся наконец-то хорошо читать Прокл тут же пристрастился к книжкам, и был записан в библиотеку.

Всё реже выходя во двор, он стремился в библиотеку; брал книгу, за ней другую, он был поглощён новой страстью. Ведь там – неведомые миры, герои, приключения. И всё это так захватывало Прокла когда он читал, что, будь то сказка, быль, приключения, фантастика, детектив, – он всегда себя ощущал центром происходящего, воплощаясь в действующем персонаже. Отрываясь от чтения, в первые минуты мальчик путал вымышленный мир с реальным: мог попросту забыть своё настоящее имя, присвоив имя героя, и созерцать не маленькую комнатушку, где он только что читал, а, к примеру, таинственный замок средневековья. И лишь потом постепенно приходил в себя.

– Ого! Замок Нон-барона…

– Прокл, иди ужинать, – прокричала из кухни мать.

– Да графиня… Тьфу! Да, мама!