На предельной скорости (ЛП)

- Спасибо. — вздыхает Скай и непослушными пальцами, пытается зацепить молнию на правом боку. — Черт…

Девушка вертится на матрасе, не поднимая веки. Все её движения, одно сплошное хаотичное дерганье. Она даже не может взять над собой контроль.

— Черт, Скай, прекрати свои конвульсии. — я быстро справляюсь с молнией на чертовом платье. И мои глаза расширяются, когда я вижу на ребрах девушки синяки. — Твою мать, что произошло?

Стягиваю платье с ее груди и касаюсь подушечками пальцев посиневшей кожи.

- Хватит пялиться! — ругается девушка и морщится от моих касаний. — Ай! Вот, чем чреваты отказы.

Она закусывает губу и замирает.

- Это сделал Хантер? — рычу я и стягиваю платье до щиколоток девушки.

— Я не хочу говорить на эту тему. — Скай кладёт ладони на живот и царапает ногтями кожу. — Не хочу.

— Он..- я сглатываю и продолжаю. — Он насилует тебя, Скай?

— Перестань…пожалуйста. — Девушка ненадолго замолкает. — Хантер-чудовище.

Я опускаю глаза в пол, не в силах больше видеть на ее красивом, обнаженном теле следы агрессии ее брата.

— Мне лучше уйти. — мой голос звучит жалко.

- Алан, останься. — ласково просит Скай. — Я прошу тебя…

- Зачем? Чтобы слушать твою очередную ложь? — мой взгляд задерживается на ее умопомрачительной груди, но я нахожу в себе силы развернуться и сделать несколько шагов к двери.

— Я не была с Хантером после нашего первого поцелуя. Поэтому он такой…такой придурок. — Скай опирается на локти и часто моргает, чтобы прогнать алкогольный туман. — Он мне не нужен.

— Я не хочу слышать о тебе и о Хантере, Скай! Это…это мерзко, черт возьми! Ты позволила ему, и теперь он может брать тебя, когда ему захочется. — мой тон заставляет ее вжаться в подушки.

- Ты ни хрена не знаешь, Алан! Я была одна! Одна! Никому не было до меня дела! Все оплакивали Стейси. Ведь весь мир вращался вокруг неё. — девушка забирается под одеяло и наступает тишина.

— Это хреновое оправдание. — цежу я сквозь зубы и скрываюсь за дверью. Мне чертовски трудно сейчас держать себя в руках. Меня разрывает желание обнять Скай и насладиться ее губами, но в то же время я хочу забыть о ее существовании.

На выходе из дома Скай сталкиваюсь нос к носу с Хантером.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — его глаза мечут молнии.

Я дёргаю парня за грудки и впечатываю в стену.

— Чертов ублюдок, все ее тело покрыто синяками!

Моя рука вжимается в горло парня, но он продолжается ухмыляться.

— Снова трахнул ее? Я убью тебя. — хрипит Хантер.

— Я предупреждаю тебя в первый и в последний раз, Демси! Больше. Никогда. Даже пальцем. Не смей. Касаться. Скай! — каждое слово пытаюсь вбить в его грёбаный мозг.

— Она моя, Палмер! Запомни это!

Мы прожигаем друг друга взглядом.

— Я предупредил тебя, Хант! — ослабляю хватку и распахиваю дверь. — В противном случае Колумбия узнает о том, что Фред трахал несовершеннолетнюю за ее спиной.

— Ты не сделаешь этого! — Хантер растирает кожу на шее, где отчётливо выступают следы от моих пальцев.

— Я уже не смогу помочь Стейси, но возможно я спасу Скай от ублюдков семьи Демси.

Громко хлопаю дверью и, забираясь в тачку Коннора, несколько минут слежу за окном спальни Скай. Уверен, что Хантер услышал меня.

Глава 24 Скай

Утром мое кошмарное похмелье, приводит меня к священному Граалю — унитазу. Я помню прошлый вечер и почти дословно могу пересказать речь Алана. Какого хрена, он строит из себя Зорро? Еще раздеть меня умудряется и аккуратно сложить вещи. При каждом рвотном позыве, боль в ребрах отдает куда-то в спину.

— Сестренка! — Коннор пинает дверь в ванну и, не обращая внимания на скукоженную фигуру на полу, говорит. — Не теряй нас Хантером сегодня, у нас свои планы. Если твоя мать, или наш отец позвонят, скажи, что мы усердно занимаемся докладами.

Я отмахиваюсь от парня и, держа волосы, опустошаю желудок. Братец берет из шкафчика над умывальником тюбик с моим кремом для загара и скрывается в проблесках света захламленной спальни. Уже лежа в своей кровати, я размышляю, зачем ему мой крем с повышенным показателем защищенности от ультрафиолета. Плевать, мне плохо, я умираю.

***

Школа в последнее время стала для меня пыточной камерой. Или того хуже, темницей. Боюсь даже представить, что ждет меня в понедельник. Хоть мама и за тысячу миль, но ее голос с нотками рубленой злости, воздаст мне по заслугам. И даже этот факт, не заставляет оторвать задницу от дивана в гостиной. Демси пропадают непонятно где, и я наслаждаюсь одиночеством.

Около трех часов дня, я все же перебарываю безделье и навожу порядок в доме. Уборка — отличная медитация. А из замороженных полуфабрикатов в холодильнике, готовлю вполне сносный ужин. К закату, ко мне возвращается лень, а вернее, душевные терзания. Девчонки не отвечают на мои настойчивые звонки, и я решаю прогуляться по набережной. Переодеваюсь в шорты и баскетбольную майку с номером «57» поверх короткого топа. Это счастливое число Майкла Джордана. Может, и мне в чем-то повезет? Не забываю о своей гитаре, что порой служит мне верным, молчаливым спутником.