На предельных скоростях

— Я сейчас, бля#ь, что-нибудь сломаю. Эти уроды опять возвращались?

— Какие? А, те, двое? Нет.

— Не ври, — удивляясь, как я все еще умудряюсь сдерживаться и не кричать, я встряхнул конфетку, требуя ответа.

— Да не вру я! — Ее нижняя губа задрожала, а во взгляде проскользнуло столько обиды, что и дураку стало бы понятно, что я перегнул палку.

Проклятье, девчонке же и так не сладко, так еще и я туда же.

Матеря про себя весь этот детский сад, с которым я, черт знает зачем, связался, решаю изменить тактику.

Пересадив Миху обратно на продавленный диван, сжал ее подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Да уж, тут одного взгляда достаточно, чтобы понять: чуть надави — и получишь истерику на два часа, тогда-то я уж точно ничего вразумительного от нее не услышу.

Ладно, попробуем по-другому.

Как там это делается-то? Опра, мать ее, Уинфри отдыхает.

— Так, Михаль, успокоилась и быстренько рассказала, что случилось. Только без слез мне тут, договорились? Нечего сырость разводить. А то как огрызаться, так мы взрослые, а на деле — детский сад.

— Нет, не расскажу. Это личное, — упрямо мотает головой, явно не желая сдавать пароли и явки.

Личное? Хм, интересно…

— Парень что ли твой постарался?

— Парень? А, бойфренд. Нет, тут все гораздо хуже, — отводит взгляд, заставляя строить самые ужасные предположения.

— Раз уж начала, то договаривай. А то я быстро Максу сообщу о твоих ночевках в мастерской, и у тебя заберут запасные ключи, — кажется угроза подействовала, так как после нее Миха вздохнула и, посмотрев прямо на меня, заговорила:

— Домой я хотела вернуться, это единственное место, куда все еще могла пойти.

— Домой? К отцу?

— Да, я и раньше к нему иногда заходила, чаще всего утром, пока он отсыпался после своих… Ночных посиделок. Прибраться и все такое, а тут днем пришла, и он… — голос девчонки срывается, и до меня начинает доходить.

— Так это папаша твой натворил?!

— Нет, нет, это он не специально. Просто не узнал меня, а я случайно ударилась о шкаф, неуклюжая, — бормочет, а у самой слезы по щекам катятся. Ох, как же у меня руки зачесались вмазать хорошенько тому уроду, что Миху посмел обидеть. Нужно бы адресок узнать, да в гости сходить. Но сейчас не до этого — нужно срочно успокаивать конфетку.

— Ага, я так и понял. И часто это тебя о шкафы швыряет, когда близкие не узнают? Признавайся, папаша толкнул?

— Он не нарочно, правда. Говорю же, просто не узнал, слишком много выпил. Я его никогда не видела таким…

Нет, ну и как с ней тут спорить будешь, когда она смотрит на тебя своими огромными глазищами, полными слез. Только сейчас я понял, что все еще касаюсь пальцами Михиного лица, не позволяя ей отвернуться. Неосознанно, скорее желая защитить и успокоить, подался вперед и прижал ее к себе, поглаживая по растрепанным волосам. И таким правильным это объятие показалось, будто я всю жизнь девчонок успокаивал. И то, как конфетка прижалась мокрой от слез щекой к моей футболке, сжав пальцами полы джинсовой куртки, мне неожиданно понравилось.

— Ладно, ладно разобрались. Ты мне вот что скажи: почему бойфренда не попросила с тобой пойти? Нужно же учиться просчитывать ситуации, когда в семье такие кадры попадаются, — произнес, желая осторожно «прощупать почву». Ведь, после того поцелуя в гараже, вопрос о наличии у Михаль этого самого бойфренда меня ой как интересовал.

— Так я же не думала, что оно все так повернется. Да и нет у меня сейчас никого, — пробормотала невнятно, не разрывая объятий, продолжая негромко всхлипывать.

Так, вот мы и узнали о парне. И мозг, будь он неладен, тут же заработал совсем другом направлении, не желая сосредотачиваться на происходящем. Значит она у нас девушка свободная. Но это ее «сейчас» мне не понравилось. Значит сейчас — нет, но когда-то был… Ну, ну…

И когда все успела, спрашивается?

Сдерживаю поток вопросов, которые уже готовы сорваться с языка.

Ничего, и до этого доберемся, но сейчас явно не время, учитывая, что малышка только-только перестала плакать.

Спустя пару минут Миха затихла, видимо, окончательно успокоившись, а вот мне, как говорится, покой только снился.

Тело реагировало на ее близость самым примитивным образом, да так, что вскоре пришлось чуть отодвинуть конфетку, стараясь при этом не разжимать объятий.

Хотя, не сказал бы, что это особо помогло.

Накрывало не по-детски, особенно когда в голову начали лезть воспоминания о том поцелуе в гараже. И что, спрашивается, мешает мне повторить это сейчас? Не думаю, что Миха будет против, учитывая, как сладко она стонала в прошлый раз…

— Может теперь уже встанешь с этого раздолбанного дивана и вернешься в квартиру? — произношу, понимая, что самоконтроль летит к чертям, и у меня вот-вот сдадут тормоза.

— А что такое, снова целоваться приспичило? — О, кажется наша «мисс острый язычок» пришла в себя. Неужели все же почувствовала мой «интерес»? Хех, я едва не засмеялся в голос от её прямоты. Вот девчонка, всегда рубит с плеча и говорит то, что думает. И ведь, черт побери, сейчас её слова недалеки от истины.

— Не бойся, помню, что я тебе не нравлюсь.