На прекрасном голубом Дунае

Бывший камерад Брандлехпер вернулся из лагеря военнопленных несколько позже. Поначалу дела у него шли плохо, и Деттмар великодушно ссудил его небольшой суммой денег, на которую Брандлехнер купил неплохой отель на Мартаплац. Теперь, когда понадобилась его помощь, Брандлехнер только клялся в своих симпатиях к нему, которые ровно ничего не стоили, а денег не давал.

Спускаясь в гостиную, Деттмар размышлял, под каким предлогом вновь посетить Фридемана. Вчера он потерпел фиаско и злился на себя за то, что сунулся со своей просьбой в такой неблагоприятный момент. «Пожалуй, самое лучшее еще раз попытаться сегодня после обеда», — решил он. Возле стойки он почти весело кивнул младшему Брандлехнеру и направился в телефонную будку.

— Деттмар, — назвался он, все еще думая о том, как ему уговорить Фридемана.

Голос, который он услышал в трубке, был тихий и какой-то неопределенный.

— Сообщаю вам, — говорил голос, и нельзя было разобрать, принадлежит он мужчине или женщине, — господин Фридеман и его жена мертвы. Вы были последним, кто видел их живыми.

В трубке щелкнуло, и все смолкло.

— Алло! Алло!.. — закричал Деттмар возбужденно. — Послушайте же…

Однако ответа не последовало. Он тупо уставился на трубку и почувствовал, как его охватывает страх. «Вы были последним, кто видел их живыми». Это было явное подозрение. Хотят его впутать в историю с убийством? Он начал лихорадочно искать в карманах шиллинг. Когда наконец нашел, то оказалось, что он забыл номер телефона Фридемана. Телефонной книги в будке не было. Он вспомнил, что записывал номер в свой блокнот, который сунул в нагрудный карман. Он достал записную книжку и набрал номер. Прозвучал сигнал «свободно». Кто-то поднял трубку и тихо сказал:

— Пожалуйста.

Несколько мгновений было тихо, затем он услышал всхлипывания и потом слова, отрывисто выкрикнутые в крайнем возбуждении:

— Господин Фридеман мертв… и его жена… также. — Деттмар узнал голос горничной. В отчаянии он закрыл глаза, но тотчас вновь открыл их.

Мужской голос резко спросил:

— Кто говорит?

Стремительным движением он повесил трубку и прислонился к стенке будки. Так, значит, это правда. Он почувствовал, как покрывается потом. Ему хотят пришить мокрое дело? Даже если полиция установит его невиновность, то с ним все равно будет покончено. И не только потому, что его последняя надежда спастись связана с Фридеманом. Он уже видел перед собой броские заголовки: «Стройподрядчик подозревается в убийстве», «Не был ли отказ в кредите причиной двух убийств?» Договоры на банковские кредиты будут расторгнуты, поставки приостановлены, и фирма покатится к краху.

Его охватил дикий страх оттого, что он может оказаться козлом отпущения. Он вспомнил свой военный опыт, представив, как легко штемпелевали виновных из невиновных. Нет, надо бежать, и бежать немедленно. Когда он покидал телефонную будку, на него с удивлением посмотрел младший Брандлехнер.

— Вам плохо?

Деттмар покачал головой.

— Где ваш отец? — спросил он устало. — Я должен с ним переговорить.

— В конторке, — ответил Брандлехнер.

Старший Брандлехнер читал газету и пил кофе. Его круглое лицо с обвисшими усами было скрыто сигарным дымом. Он предложил Деттмару чашку кофе, но тот отказался и сел напротив.

— Заботы? — спросил Брандлехнер.

Деттмар кивнул.

— Мне надо немедленно уехать.

— Мы все приготовим, — услужливо произнес Брандлехнер. — Очень жаль, что ты не можешь дольше побыть у нас. Послать кого-нибудь за багажом?

Деттмар отрешенным взглядом смотрел в пол.

— Ты неправильно меня понял, — сказал он. — Никакого официального отъезда с проводами и носильщиком. Я должен уехать, исчезнуть, и чтобы никто не знал куда.

Лицо Брандлехнера выплывало из клубов дыма, точно полная луна из-за облаков. Кончики его усов приподнялись — явный признак возбуждения, охватившего его. Какое-то мгновение Деттмар прикидывал, не сообщить ли ему о том, что случилось, но тут же прогнал эту мысль. Наверняка Брандлехнер не согласится ему помочь. Никто не желает иметь дело с убийцами.

— Следовательно, ты хочешь уехать на машине с номерным знаком Федеративной республики, — догадывался Брандлехнер.

Деттмар размышлял.

— Нет смысла, — сказал он. — К номерному знаку у меня нет документов, а мой «фольксваген» так и так на подозрении.

— Где ты намерен перейти границу? У Пассау, Браунау или у Зальцбурга?

— Там они будут особенно настороже, — возразил Деттмар. — Мне надо в Италию. Оттуда через Швейцарию я смогу вернуться домой.

Брандлехнер покачал головой.

— Ты должен Попытаться в Гантерне, — сказал он. — Там не так оживленно. Но сначала надо туда добраться. Поездом…

— У меня нет времени, — прервал его Деттмар. — Одолжи твой «рено»!

— А если тебя задержат…

— Машину я оставлю в Гантерне. Твой сын пригонит ее оттуда.

Брандлехнер раздавил окурок сигары.

— Послушай, — сказал он грубо. — Я не знаю, почему ты должен смыться, и вовсе не хочу знать. Но с такими вещами я не хотел бы иметь дело. Если они тебя сцапают, то я покажу, что ты машину украл. Идет?

— Вот это называется настоящий друг.