На Пришибских высотах алая роса

В условленном месте к ним вышел мужчина в штатском, лет тридцати. Одет он был как сельский житель, но в глазах светился далеко не сельский интеллект. «Это же сразу бросается в глаза, – подумала Люся, – зачем же он носит такую одежду, только еще более подчеркивающую это не соответствие? Тертый калач!» Она так и сказала ребятам, и все стали между собой называть его «Тертый».

Солнце, словно гигантский желтый сигнал светофора, висело над горизонтом. Люсе показалось оно тревожным, предупреждающим о чем-то, призывающим к вниманию, как и положено символически желтому цвету. Но ведь солнце во время заката всегда такое, почему же сейчас оно настораживало, словно предвещало беду, внушало тревогу и призывало к бдительности. К концу подходил очередной день их длительного перехода, ведь они шли в глубокий тыл.

К концу следующего дня они не думали ни о чем другом, что не имело отношения к утолению их волчьего аппетита. Не стали разжигать костер. Поели холодную тушенку с хлебом, запили водой. Уставшим, измученным жарой и тяжелым переходом, а теперь насытившимся, им больше всего хотелось спать. Они растянулись на теплой земле, ощущая ее мощные токи своими спинами. Довольные тем, что желудок теперь несколько часов не будет их беспокоить, прибавляясь ко всем трудностям и опасностям пути, а энергия жизни заполнит клетки их плоти, они сомкнули глаза, потому что больше всего на свете им сейчас хотелось спать. Но они должны были идти и продолжать свой путь до следующего назначенного пункта.

– Геннадий, – обратился к старшему группы Тертый, – пять минут лежим и встаем.

Совершив над собой титанические усилия, они встали на ноги и сначала нехотя медленно, а потом все быстрее и быстрее, набирая необходимый темп, сверив по компасу направление, пошли по заданному маршруту. Если бы не Тертый, они бы уснули, так велика была сила и власть над ними сна, и кто знает, чем бы окончился этот сон. Когда Тертый убедился, что им удалось прогнать сон, он покинул их, тем более, что уже показалась зубчатая стена леса, в котором они будут в относительной безопасности. Подождав, пока они удалятся от него на определенное расстояние, пошел своей дорогой. Но не прошло и получаса, как услышал рокот работающих двигателей машин, в той стороне, где он оставил юных диверсантов.

Солнце уже склонилось к самому горизонту, а лес, в который они должны были войти, был еще далеко. Ребята перешли дорогу и оказались в небывалой красоте. Густая и высокая трава по пояс была усыпана яркими цветами. Над ними простиралось голубое небо, и все вокруг заливало золотистое сияние солнца. Вдали виднелись подрастающие пушистые сосенки, а за полоской сосенок начинался густой лес. С криками восторга они бросились в эти живописные заросли. Но радость была недолгой. Откуда-то издалека послышался шум работающих моторов. И тут из-за поворота на дорогу выскочили грузовики с солдатами. Это было так неожиданно, что они растерялись. Им бы присесть в высокую траву и переждать, но не сообразили и, гонимые страхом, бросились бежать к лесу. На машинах заметили бегущих. И, учуяв неладное, погнали их на минное поле, объезжая с двух сторон. Раздались первые взрывы, и первые жертвы упали в траву. Останавливаться никто не стал. Все бежали, что было сил вперед. Люся неслась, сбросив с себя автоматически, не задумываясь, рюкзак, как лишнюю тяжесть, замедляющую бег, как помеху спасению. Она понимала, что каждая секунда может для нее оказаться последней. Мин не было видно, да и присматриваться было невозможно из-за скорого бега. Цветы, трава, песок мелькали перед глазами, словно кадры на экране в немом кино. Тут уж, кому повезет, кого Бог проведет между минами. Несмотря, на тяжелое дыхание, она шептала молитву «Отче наш», которой ее научила бабушка еще в детстве, до того, как она стала октябренком. В первое мгновение и не поняла, что спаслась. Только, когда боль от стегающих лицо и тело веток, стала невыносимой, она, наконец-то, догадалась, что уже в лесу под прикрытием его густой кроны и поросли. По шуму ломающихся веток, она определила, что не одна добежала до леса. Где-то еще там, в траве, она видела, что впереди ее бежал Гена, а справа Жора, но потом она потеряла их из виду. Люся видела только узкую полоску травы перед собой, в которую все-таки пыталась всмотреться, как будто бы она могла в ней высмотреть мину.

Спустя минуту, ребята подошли к ней.

– Все, оторвались! – выдохнул Гена, – ждем минут десять, может быть, еще кто-нибудь подойдет.

– Врядли. Больше никто не бежал последние метры. Только мы втроем вбежали в лес, – грустно сказал Жорик.