На прицеле

После того, как вся группа благополучно добирается вниз, веду их дальше. Облик на этот раз не меняю — в виде пауков они перемещаются куда как более бесшумно, плюс умеют ползать по стенам. Раз на входе сюда стоял механоид, то можно предположить, что и сама территория тоже охраняется конструктами. Так что, такой формат будет более безопасным.

Но очень скоро выясняется, что охраны тут вовсе нет. Исследуя первый из подземных ярусов, я не встречаю ни одного объекта. Только закрытые решётками камеры. Что облегчает мою задачу по поиску нужных людей.

Правда их здесь не оказывается — я обнаруживаю около полусотни запертых человек, но среди них нет никого из тех, кто мне нужен. Так что «пауки» отправляются на ярус ниже. А через полчаса бесплодных поисков, спускаются ещё глубже.

Ожидаю, что придётся отправляться ещё вниз, но через несколько камер, один из конструктов улавливает знакомый запах. До событий в Рэнхе я бы всерьёз удивился. Теперь же воспринимаю систему обоняния, как нечто само собой разумеющееся. И веду разведчика ближе.

Спустя двадцать секунд останавливаю его, наблюдая за открывшейся картиной. Я ошибся? Или это действительно…Л'залла? Что за безумный рицер сделал с ней такое? Сместив конструкт в сторону, получаю возможность рассмотреть то, что осталось от её лица и убеждаюсь, что это и правда схорка. Только вот не факт, что у неё получится встать. Или хотя бы двинуть какой-то конечностью.

Голая, залитая кровью и примотанная к странного вида ложу. Не знаю, зачем они это делали, но руки и ноги распороты по длине. Если я верно оцениваю ситуацию, то из них что-то извлекали. Сухожилия? Кости? Может добирались до каких-то нервных узлов?

Нижняя часть челюсти свисает вниз и насколько я могу разобрать с позиции «паука», во рту полностью отсутствуют зубы. Щёки вспороты, волос на голове нет. Кто бы ни пытал схорку, он не пытался исправить последствия своих действий при помощи магии. Скорее наоборот, сделал всё, чтобы выставить их напоказ. Но зачем? Хотел кого-то напугать? Или это просто склонность к садизму?

Первый порыв — освободить пленницу. Или попытаться завязать контакт. Не факт, что она сможет говорить, но всякое может произойти.

Но после недолгого размышления, веду разведчика дальше. Мне нужно отыскать остальных. И только потом начинать действовать. Может артефакты и не срабатывают на моих конструктах, но они вполне могут дать сигнал при освобождении кого-то из пленников.

Какая-то часть меня твердит, что это обычная уловка разума, чтобы не признаваться самому себе в очевидном факте — я не знаю, как вытащить отсюда схорку с такими ранениями. Вернее, пара мыслей у меня есть — отправить на тот свет какое-то количество людей из числа охраны, спуститься вниз и обеспечить ей сопровождение за стены. Но это относительно долгий план, который может и не увенчаться успехом. Слишком много неучтённых факторов — начиная от механоидов, число которых мне неизвестно и заканчивая прибытие подкрепления сразу после начала боя. Это не Рэнх, где маги разных ведомств не могли понять, что происходит и пытались действовать самостоятельно. Сюда явятся боевые группы канцелярии. Сработавшиеся команды, которые наверняка быстро поймут, как им действовать. А у меня под рукой нет армии из десяти тысяч конструктов, чтобы просто завалить их кадаврами, не беспокоясь о потерях.

Поэтому медленно следую дальше. Через пару решёток, снова останавливаюсь. Эмили. Механоид висит на стене с надёжно зафиксированными конечностями. Верхний слой кожи и мышц снят. Да и внутренние органы, в целости не остались — я вижу жидкость, которая медленно стекает вниз. Череп тоже ободран, на ногах глубокие продольные раны. Морсаровы клыки им всем в задницу! За каким рицером делать такое? Сейчас есть куда более гуманные и эффективные методы допроса. Без лишней крови и увечий. Собственно, даже если кто-то применяет пытки, то обычно ценных пленников восстанавливают. А девушки точно должны представлять какой-то интерес для имперских офицеров.

В голове рисуется мрачная картина того, что эти твари могли сделать с Сэмсоном и я продолжаю исследовать ярус. Когда обнаруживаю кота, в голове невольно появляется удивление. Следом за которым приходит подозрение.

Если механоида и схорку буквально изувечили, то рыжий зверюга цел. Не сказать, что полностью — призванный выглядит изрядно помятым. Но его шкура на месте, клыки тоже присутствуют в полном комплекте, да и крови я не замечаю.

Секунд десять наблюдаю за котярой, который тоже подвешен около стены, а потом направляю внутрь одного из «пауков», проводя его через решётку. Когда конструкт оказывается рядом с призванным, тот открывает глаза и косится на него.

— Вот и живность пожаловала. Хочешь меня сожрать, паучок? Да я не против. Только ты бы сначала снял оковы, чтобы мы были на равных.

Машинально едва не отвечаю, но быстро соображаю, что контроль над голосом у меня не самый лучший. И не факт, что конструкт в таком виде вообще сможет говорить. Сложно сказать, какие звуки может издавать искусственно созданный «паук».