Но это не давало гарантий. С другой стороны, на сцене появился Рокоссовский. Нынешняя верхушка его недооценивает, считая очередным порученцем вождя и ничем более. Но с другой стороны… Чувствуется, что Иосиф Виссарионович задумал нечто более обычного стравливания враждующих группировок. Хотя бы потому, что маршал ни к одной из них не принадлежал. И не принадлежит. Как, в общем-то, и сам Ледников.
Поднявшись, немолодой военачальник неторопливо прогулялся по кабинету, словно копируя привычку Хозяина думать в движении. Неожиданно в голову маршала пришла необычная мысль.
«Интересно… а не готовит ли Сталин Рокоссовского себе в преемники? А что… только за последние полгода Константин Константинович занимался десятком важнейших и совершенно разноплановых проектов. И хотя на данный момент большинство из них было связано с делами военными, то часть явно этим не ограничивалась — взять хотя бы производство новых авто.
Хм. Такое ощущение, что вождь проверяет Рокоссовского, давая ему разноплановые задачи и смотря, как он будет их решать.
Ладно, еще через пару лет это станет понятно…»
— Лаврентий Георгиевич? — В дверь заглянула Антонина Сергеевна, бывшая в доме маршала кем-то вроде горничной.
Военачальник не ответил, просто лишь повернув голову, показывая, что слушает.
— Все товарищи уже за стол сели, только вас ждем, — немножко виновато пояснила та, заметив на столе Ледникова несколько листочков и решив, что тот работает.
— Сейчас иду уже. Буквально пять минут. — И, улыбнувшись, маршал кивком отправил женщину обратно.
Что ж. Впереди нас ждет новый, сорок третий год. В так и не случившейся истории в это время все еще шли бои за Сталинград, впереди был Курск и десятки других битв. А нас… нас ждет мирный год. И будем надеяться, что и за ним последует такой же.
Плеснув в бокал чуток коньяка, Ледников отсалютовал портрету Сталина, прошептав тост, который говорил всегда:
— Пусть наступающий год будет самым лучшим из тех, что был, и самым худшим из тех, что будет!