На просторах тайги, у студёной реки. Сборник рассказов, эссе

Вечером как-то призадумались и порешили вернуть его в промхоз, хотя и жаль недотепу. Ведь приехал за тридевять земель, надеялся не только романтики покушать, но и деньжат заработать, а тут такое дело.

«Профнепригодность», – сформулировал один грамотей.

Черт-те что, ну как можно в тайге быть непригодным?

Однако, слава Богу, все ж таки надоумились и решили еще попытать его. Один из компании дошел умишком – предложил на питерского нацепить ботало, как на блудливую корову или козу. Ботало сработали из худого брошенного чугунка с пестиком – болтом. Увесистая получилась вещь. А что поделаешь?

Предложили ему, а он и рад, куда ж ему ехать-уезжать, когда гол, как тесаный кол, и все надежды прахом.

С утра запустили его дело делать, и что ты скажешь? Как зингеровская машинка строчки справно и без устали вышивает, так и наш компаньон по всей тайге без устали и сбоя. Ведь более не сбился ни разу с дороги, и весь сезон проходил с боталом.

Идет по тайге, а ботало – Бум-бум-бум-бум.

Шаг – Бум!, шаг – Бум!

Мы предложили ему снять уже железку, как увидели, что парень наладился, а он – ни в какую.

Так и таскал ботало, как вериги, как талисман заветный до самых белых мух.

А что, домой, зато, думаю, под Новый Год барином закатился!

ВЕЛИКИЙ ДЕНЬ

«Сто метров бегом, сто метров шагом» - не уставал повторять на бегу Студент, вспомнив когда-то прочитанное о способе передвижения современной китайской армии и в то же время ощущая, как хваленные суперлегкие вьетнамские кеды разваливаются на ногах, а большой палец правой ноги уже отчетливо контактирует с дорогой.

–Вот хитроглазые! – пронеслось в голове, в адрес китайских пехотинцев и вьетнамских изготовителей кед.

– Но в кедах с такой тонкой подошвой китайские солдаты далеко не убегут по нашим дорогам и камням, - подытожил студент, сбавляя ход и переходя на размеренный, но быстрый шаг. Каменные осыпи упорно добивали кеды, и Студент с ужасом думал о том, что скоро они развалятся окончательно.

Молодой человек около 19 лет отроду спешил в поселок Онгурён вдоль Приморского хребта, прикрывающего Малое море Байкала от северных ветров. Дорога плавно струилась вдоль берега, и было легко идти, наслаждаясь простором и открывающимися байкальскими видами. Слева тянулась уходящая вверх теснина Приморского хребта с бесконечными осыпями, справа берег Байкала с крупной серой галькой и промытыми до белого корягами, беспорядочно расселенными на берегу прибоем. Поклажи не было, ноги легки, а сердце наполнено восторгом от мыслей о предстоящей встрече с друзьями полевого отряда и Таней.