На пути к Основанию [На пути к Академии]

– Слушай. Как мы знаем, за последние пару лет участились аварии. Ты говоришь: «Планета старенькая, и этого можно ожидать». Так? Однако аварии резко участились, и в них стала отмечаться некая закономерность, то есть практически все аварии являются результатом небрежности со стороны обслуживающего персонала.

– Разве такое невозможно?

– Почему нет? Возможно. В разумных пределах. В разряд событий такого рода можно отнести даже землетрясения.

– Землетрясения? На Транторе?

– Трантор – в сейсмическом отношении на редкость спокойная планета – и это замечательно, поскольку крайне опасно было бы заковывать в броню планету, которая тряслась бы, как безумная, по несколько раз в году – любая броня тогда бы трещала по всем швам. Твоя мама говорит, что одной из причин, по которой Трантор был в свое время избран столицей Империи, явилось как раз то, что он так безопасен в сейсмическом плане.

«Геологически полудохлый» – вот так она назвала наш любимый Трантор, ты же знаешь, как мама любит такие словечки. Ну, так вот: Трантор, он, может быть, и правда, полудохлый, но все-таки еще не умер. Изредка тут случаются маленькие землетрясения, и за последние два года их было три.

– Я этого не знал, па.

– Не только ты. Покрытие Трантора – это не цельносварная броня. Она состоит из сотен кусков, каждый из которых в случае необходимости может быть отсоединен и приподнят, сдвинут в сторону, дабы избежать напряжения и сжатия, неизбежно возникающих в случае землетрясения. И поскольку землетрясения на Транторе длятся не более минуты, подъем покрытия занимает примерно такое же время, и люди, живущие в этом районе, даже не подозревают ни о чем. Единственное, что они ощущают, – это звон посуды на полках да легкое подрагивание пола. Ну, разве еще мизерное изменение погоды за счет проникновения воздушных масс снаружи – и все.

– Но это же здорово?

– По идее, да. В этом плане все компьютеризировано. Где бы ни произошло землетрясение, его начало должно моментально выявляться, и обязана включаться система автоматического подъема куполов, дабы подъем произошел до того, как вибрация станет чересчур сильной и будет грозить целостности покрытия.

– Тоже здорово.

– Согласен. Но беда в том, что при всех тех трех землетрясениях, которые, как я тебе сказал, произошли за последние два годы, автоматика подъема куполов не срабатывала. То есть купола вообще не поднимались, и, как следствие, понадобился значительный ремонт. Потрачено время, вложен труд, но климатические условия надолго вышли из-под контроля. А теперь скажи мне, Рейч, как ты думаешь, какова вероятность того, что во всех трех случаях виновато оборудование?

– Невысока!

– Мягко сказано – «невысока». Один против ста, и того меньше. Такое впечатление, будто кто-то нарочно отключал автоматику всякий раз перед землетрясением. Теперь вот о чем. Примерно раз в сто лет на Транторе случаются утечки магмы, а подобные геологические катаклизмы контролировать еще труднее, чем землетрясения. Просто страшно себе представить, что бы могло случиться, если бы такое стихийное бедствие не было вовремя выявлено. К счастью, ничего подобного пока не случилось, и вряд ли случится, но ты посмотри: здесь, на этой карте, отмечены места, где за последние годы произошли аварии, казалось бы, связанные с людской халатностью. Правда, ни разу не удалось установить, кто именно был виновен в подобной халатности.

– Наверное, потому, что каждый спасает свою шкуру.

– Ты прав, пожалуй. Увы, это характерный признак любой бюрократической системы, а Трантор – самая громадная и совершенная из них. Ну, так что скажешь относительно локализации аварий?

На карте загорелись маленькие красноватые огоньки.

– Ну… – осторожно начал Рейч. – Похоже, слишком равномерно.

– Вот именно. Как раз это и интересно. Ведь, казалось бы, где аварии должны случаться чаще? Там, где инфраструктура Трантора наиболее уязвима, более изношена, то есть в самых старых районах Трантора, тех, которые раньше других были покрыты куполами, верно? Именно там при работе с оборудованием больше, чем где бы то ни было, требуется быстрая реакция обслуживающего персонала и, соответственно, самая благоприятная почва для халатности. Так… Смотри, сейчас я выделю синими огоньками старые районы Трантора. Видишь? Аварии там случались ничуть не чаще, чем в более современных районах.

– Ну, и?

– И я склонен полагать, Рейч, что халатность не имеет к авариям ни малейшего отношения, что они не случайны и имеют целью одно: раздразнить людей, вызвать их недовольство, причем желательно по всей планете.

– Что-то не верится.

– Нет? Давай, в таком случае, посмотрим, как аварии распределяются по времени, а не по территории Трантора. – Синие и красные точки исчезли.

Несколько мгновений карта Трантора «молчала», затем на ней начали появляться золотистые огоньки – они загорались и гасли один за другим. – Обрати внимание, – сказал Селдон, – никаких наложений, совпадений. Одна за другой, через почти равные промежутки времени. Ну прямо, будто часы тикают.

– Думаешь, тоже нарочно, да?