На пути к победе

Фалин справедливо заметил также, что благодаря Московской битве мы создали предпосылки для того, чтобы война закончилась уже в 1942 г. Это признают и американские военные документы. Почему же война не закончилась ни в 1942-м, ни в 1943-м? Потому что «союзникам» была невыгодна ситуация, в которой СССР оказался бы реальным и единственным победителем Германии. Об этом говорят американские документы, связанные с Московской битвой. В декабре 1941-го — январе 1942-го заместитель госсекретаря и координатор деятельности американских разведок Берл указал, что создалась опасность, что СССР выйдет из войны самой сильной державой в Европе.А в 1942 г. комиссия Хэлла, разрабатывавшая основы американской послевоенной политики, письменно указала следующее: «После войны мы должны привести в движение небо и землю, мы должны встать перед немцами на колени, чтобы они стали нашими союзниками в борьбе против Советского Союза». И это в 1942 г.!? По английским разработкам немцы должны были зайти как можно дальше на территорию СССР, чтобы их изгнание заняло как можно больше времени.А в этот момент, пока мы будем сопротивляться, а потом изгонять, они успеют обустроить свои позиции, создадут условия, когда Гитлера сместят или убьют и договорятся за наш счёт обо всём, о чём не успели перед войной. После победы в Сталинградской битве на Западе поняли, что СССР очень силён и вполне может при дальнейшем напряжении сил в одиночку нанести поражение Германии, Очевидная победа СССР в завершавшейся битве на Курской дуге еще более укрепила англосаксов в этом понимании.И под знаком этого, сильно удручавшего Запад, понимания 20 августа 1943 г. (Курская битва завершилась 23 августа) в Квебеке (Канада) прошла встреча Рузвельта и Черчилля, а также начальников их штабов и начальников их разведслужб. И если теперь взглянуть на некоторые западные документы той поры, то увидим, что во время этой встречи обсуждался вопрос о вступлении в союз с нацистскими генералами для совместной борьбы против Советского Союза. В связи с этим принимаются два плана — известный ныне «Оверлорд», то есть высадка союзников в Нормандии, и абсолютно неизвестный широкой общественности «Рэнкмн», который до сих пор засекречен англосаксами. Раньше 2023 года они открывать его не собираются. Ну и хрен с ними, что не собираются рассекречивать. Он и так был известен Сталину. Выдающий советский разведчик-нелегал Исхак Абдулович Ахмеров и его не менее славные коллеги из кембриджской пятёрки позаботились об этом и передали в Москву содержание рассматривавшегося на квебекской встрече (августа 1943 г.) подготовленного американской разведкой секретного меморандума № 121 (он-то и лег в основу «Рэнкина»), в котором говорилось: «…Попытаться повернуть против России всю мощь непобежденной Германии, все еще управляемой нацистами… Это, вероятно, приведет к завоеванию Советского Союза той самой могущественной и агрессивной Германией… [но] чтобы не допустить последующего господства Германии над всей мощью Европы, мы вместе с Великобританией будем обязаны после завоевания России Германией взяться еще раз и без помощи России за трудную задачу нанести поражение Германии».Кстати говоря, появление такого меморандума фактически было спровоцировано упоминавшейся выше статьей Маккиндера «Круглая Земля и Выигрыш Мира». Основываясь именно на этих постулатах, глава УСС генерал У. Донован и разработал меморандум № 121 для участников квебекской встречи!Содержание меморандума № 121 свидетельствовало о том, что лидеры англосаксонского Запада всерьез рассматривали идею, суть которой была в следующем: повернуть всю оставшуюся мощь пока еще нацистской Германии против СССР и дать ей возможность окончательно разгромить СССР, чтобы затем уже напасть на Германию и прийти в Россию в ипостаси «спасителя-освободителя». И это в 1943 г., когда советская армия уже поломала хребет вермахту!? В общем-то это была судорожная попытка на ходу изменить уже тогда очевидную послевоенную конфигурацию в Европе. Прежде всего, для изъятия Восточной Европы из орбиты влияния СССР в целях последующего установления там своего господства. Думы о послевоенном господстве в Восточной Европе как о прологе-плацдарме к мировому господству их не оставляли.