На пути к счастью

— Угу, первый пункт я выполнил сегодня ночью и выполню еще не раз, — подмигнул мне парень, надевая белые домашние штаны.

— Я вижу, что моим мнением ты уже не интересуешься? — спросила я, потягиваясь и продолжая лежать на кровати.

— А зачем? Нет, если ты категорично против, то могу тебе предоставить выбор и кормление поменять местами с воспитанием, подмигнул мне Мэтт, нагнувшись за поцелуем.

— Каким воспитанием? — казалось, что после слов о любви и еде мы с моим сердцем и желудком больше ничего не слышали.

— Ремнем по попе. Тебя разве так не воспитывали? — серьезно спросил парень, а я даже поверила в то, что он сейчас начнет ремень применять.

— У меня были очень прогрессивные родители и… — начала я перечислять я.

— Зря.

— Что зря?

— Зря не били, говорю. Тогда бы ты не потеряла столько времени зря, придумывая себя невесть что, — улыбнулся Мэтт, и я поняла, что он шутит.

— Это не я потеряла! — возмутилась я, обиженно засопев.

— Ладно, ладно, я виноват — признаю, но теперь буду идти до конца. Можешь даже не сомневаться — я не отступлюсь! — выпалив это, Мэтт ушел на кухню, а я прикрыла глаза. Доверие, вот то, чего мне так не хватает… Вот только как его получить? Как научиться доверять человеку? Нет, Мэтт не виновник моего недоверия, он скорее жертва. Да, Натка, вот ты уже себя и с самкой богомола сравниваешь… Черная вдова — влюбит в себя и сбежит, заставляя страдать и себя и его. А будет ли он страдать? Или быстро утешится в объятьях другой. Черт. Почему все так сложно? Почему мы не в какой-то древней цивилизации, когда за измену отрубали причинное место, а разводов и в помине не было… Доверие, доверие… Вроде мы и не на войне, но если не доверять партнеру всецело, то как тогда строить отношения? Как тогда жить с любимым человеком? И главное зачем? Черт! Черт! Черт! От волнения я начала ходить назад-вперед по комнате. Что же за характер у меня такой? Почему я не могу нормально? Встретилась, влюбилась, вышла замуж, родила детей. Ах, да. И жили они счастливо до конца своих дней. Наверное, я ненормальная…

Едва я успела поставить себе диагноз, как в комнату заглянул Мэтт. Увидев меня в простыне, он рассмеялся и сказал:

— Нат, ты сейчас очень Юлия Цезаря напоминаешь. Ты часом не план по завоеванию мира вынашиваешь?

— Ты почти угадал, — ответила я. Не признаваться же ему в том, о чем я на самом деле думала.

— Тогда предлагаю отложить эти планы и пойти позавтракать. Кулинар я не ахти, но кое-что могу! — гордо сказал Мэтт.

— Подожди, а одежда? — окрикнула я парня.

— Я в одежде, ты тоже. В чем проблема? — хитро улыбнулся Мэтт. Поправив сползающую простыню, я сказала:

— Дай мне что-то одеть. Не могу же я завтракать в простыне!

— А что тебе не нравиться? Милая, мне скрывать нечего — могла взять сама в шкафу то, что захотела бы.

— Но, я не могу, — ошарашенно ответила я. Мэтт одно й фразой вновь озвучил то, о чем я боялась даже подумать. Я боялась. Боялась найти чужой волос в ванной, какую-то женскую вещицу в шкафу, или под кроватью. Учиться доверять! Мысленно сделала я себе пометку и улыбнулась парню, пообещав себе научиться доверять любимому.

— Вот, держи, — Мэтт подошел к шкафу и, выудив оттуда футболку, — только в следующий раз знай, что ты можешь открывать все, что захочешь и брать все, что тебе может понадобиться. У меня нет от тебя секретов.

Сказав это, парень вышел, а я быстро оделась. На душе становилось тепло от слов парня. Как бы мне хотелось верить, что секретов у него действительно нет. Улыбнувшись своим мыслям, я пошла следом.

На кухне меня ждал сервированный стол — две чашки кофе, несколько тостов с джемом, конфеты и бутерброды.

— И это завтрак мужчины? А конфетами ты решил мне фигуру испортить? — проворчала я, улыбаясь.

— Молчи, женщина, чтобы вот так было каждое утро! — Мэтт принял игру и усадил меня радом с собой на уютный кожаный диванчик.

— Ого, какой ты грозный, — притворно удивилась я.

— Я всегда грозный, когда голодный, — кивнул Мэтт и накинулся на еду. Откусив пару раз от бутерброда, я положила его назад на тарелку. С мыслями по поводу совместного будущего надо что-то делать. Вот даже такое домашнее утро для меня кажется последним… словно рождественский праздник, на который собирается вся семья. А что если Мэтт заставит меня бросить работу? Чтобы готовить ему завтраки — ужины? Что если он запретит мне заниматься моим любимым делом? А что будет, если я не соглашусь? Бросит? Как много вопросов, на которые у меня нет ответа… Казалось, что я перебрала множество вариантов и ни у одного не было хорошего конца — лишь боль и одиночество…

Вновь задумавшись, я сама не заметила, как пару минут просто сидела, отрывая от бумажной салфетки мелкие кусочки. Так я пропустила момент, когда Мэтт перестал жевать и внимательно уставился на меня.

— Так дело не пойдет, — сказал он, пересадив к себе на колени.

— Что не пойдет? — я перевела взгляд на салфетку и покраснела, — совсем я у тебя какая-то не такая. Думаю о чем-то не том, накручиваю себя…