На пути к войне

Воздух в зале был горячим, душным, пропитанным резким запахом пота. Чоя сидели здесь часами, подумал Палатон, пока их столицу пожирал огонь. А все потому, что они не признают за Заблудшими права голоса, не соглашаются с тем, что они заслуживают лучшей участи.

Вся причина – в их трусости, боязливом стремлении укрыться в тени собственного бахдара. Они пытались лишить его Чо, как и правды о его рождении. Но хватит!

Собравшихся охватило смятение, и в проход вышел Девон. Его одежда была пропитана потом, смялась от долгого неподвижного сидения, но глаза еще были опасными.

– Наследник Палатон, я рад, что вы не погибли в Сету.

Палатон сунул руку под куртку. Там, перепачканный землей, залитый кровью и потом, по-прежнему лежал лист бумаги, и Палатон вытащил его. Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как он увидел свой смертный приговор в архиве Земного дома.

– Ты уверен, Девон, что рад этому?

– Останови толпу, и этим ты порадуешь всех нас.

Выпирающий подбородок напрягся. Белая грива волос упрямо торчала вверх, спутанная и жесткая.

– На этом ночном заседании, перед всем конгрессом, – Палатон постарался придать иронию этим словам, – я обвиняю тебя в попытке убийства – и не в одной, а в трех попытках. За священными стенами Сету, на нейтральных землях Скорби и в третий раз – за пределами города, с помощью охранника императорского дворца. Я обвиняю тебя и спрашиваю, почему ты решился на такое.

В тишине, наступившей после его слов, ответа не последовало, но челюсти Девона сжались так, что было ясно: он не станет отвечать.

Худая чоя подступила к Палатону сбоку, нетерпеливо потянула его за рукав и спросила:

– На каком основании сделано обвинение?

Палатон подал ей бумагу. Она быстро приложила документ к своему экрану, передавая его на экраны всего зала, всего здания конгресса и всей Чо.

В подлинности документа было невозможно усомниться. Девон отпрянул, но доказательство его преступления уже было у всех перед глазами, оно кричало со всех экранов. Только закрыв глаза, старый чоя мог избавиться от него.

Его крепкая рука нырнула за борт куртки и извлекла оттуда инфорсер.

Старая чоя взвизгнула и нырнула в кресло. Все чоя вокруг попадали на пол. Во внезапно наступившей тишине Девон демонически расхохотался.

– Я предпочитаю, – сказал он, – не отвечать на эти вопросы.

Он сунул дуло инфорсера в рот и выстрелил.

Палатон покинул зал конгресса вместе с Йораной. На ступенях он остановился. Его ждали, массы обездоленных, и эта толпа была так огромна, что вряд ли все они могли расслышать его слова. Они заполнили площадь от ступеней конгресса до самого дворца, насколько хватало глаз.

Уловив краем глаза какое-то движение, Палатон повернулся к осторожно подступающему к нему репортеру. Прежде, чем между ними возник чоя-охранник, Палатон шагнул к репортеру и вырвал микрофон.

– Запрет конгресса отменен. Сегодня вы обрели и наследника, и право голоса в конгрессе. Вы можете говорить – вас услышат.

Его роговой гребень напрягся от ответного крика толпы. Он бросил микрофон на ступени. В первом ряду толпы стоял Малаки.

Они встретились на середине лестницы.

– А теперь отдай мне Рэнда, – потребовал Палатон.

Малаки кивнул. Плечом к плечу они спустились с лестницы. Чоя провел Палатона к императорскому туннелю, и они ступили на неподвижную ленту дорожки.

Йорана тихо стояла, прижимая к бедру инфорсер. Малаки заметил это, мельком улыбнулся, но промолчал.

Когда туннель свернул к развалинам города, Палатон увидел Рэнда и еще одного чоя, бредущих бок о бок и поддерживающих друг друга. Он рванулся вперед и успел подхватить Рэнда прежде, чем тот упал.

– Все кончено, – произнес Палатон.

В бирюзовых глазах Рэнда отразились боль и страх.

– Нет, – возразил он. – Еще нет. Ты должен позволить мне вести корабль. Только я смогу перехватить абдреликов.

Недар бродил по космопорту. По сравнению с гигантской катапультой он казался карликом. Под ногами скользил спекшийся песок. Порт был почти пустым, чоя в нем разогнали толпы простолюдинов, и только несколько охранников остались, чтобы защищать цистерны с горючим и другой ценный товар. Недар боролся с желанием угнать корабль и бежать с Чо. Здравый смысл подсказывал ему, что так будет лучше – месть пока подождет.

Он чувствовал, как исчезает украденный бахдар. Если ему предстоит лететь, то надо делать это как можно быстрее. Он крался в тени, избегая выходить на свет.

На одной из катапульт загорелись сигнальные огни. Недар застыл, прислушиваясь к шагам и негромким разговорам.

– Вторжение. Это немыслимо! – еле слышно произнесли голоса.

Все чувства Недара пришли в смятение. Он любил Чо так же сильно, как ненавидел Палатона. Катапульта начала подниматься, готовясь к загрузке.

– Сам наследник…

– Но на экранах ничего не видно, – резко перебил чоя его товарищ.

– Через Хаос…

– Уже несколько веков…

– Черт бы побрал этих абдреликов!

Скрежет и звон металла заглушили голоса.

Недар бросился прочь – он не мог оставаться там, где спрятался: катапульта должна была сработать через несколько минут. Он уже ощущал запах горелого топлива.

Через Хаос…