На пути Орды

– В полночь я буду вопрошать небеса, – тихо сказал Бушер, склоняясь к уху Чунгулая. – Буду молить, чтобы небо подсказало мне верный совет.

Чунгулай кивнул, соглашаясь.

* * *

– А теперь работа для женщин, – объявил Николай. – Смотрите: вот пакетики. Берем, разрываем… Достаем кружок. Этот кружок называется «презерватив». Очень полезная вещь, если тебе нужны татарские стрелы! Объясняю, как им пользоваться. Берем и аккуратно разматываем. Получается вот такой белый мешочек. Дальше. Вот это колечко, которое попрочнее, берем губками… Вот так. И дуем в него. Дуем… Дуем… Надули, чтобы он стал размером примерно с конскую голову, чуть больше, чуть меньше, неважно…. Теперь внимание! Самое трудное. Завязываем! Вашу пеньковую веревку не использовать, предупреждаю. В вашей веревке много мусора и щепок. Проколете. Надутый презерватив легко проколоть острым. А нужно, чтобы он был цел. Я вам дам для этой цели нитки. Десятый номер. Можно сложить нитку вдвое. Ниток много, не экономьте. Завязывайте крепко, чтобы воздух назад не вышел. …Все. Вот один шар готов. Надутый и завязанный шар мы кладем в мешок. Мешков у вас много. Можно привязывать шары наверху, на крепостной стене, – к настилу или к тыну. Но привязывать так, чтобы ветром его не болтало. Они очень нежные, презервативы… Чуть уколол щепкой или заусенцем – хлоп! И готов. Главное, чтобы шар не лопнул до поры до времени. Задание состоит в том, чтобы к закату все эти пакетики превратились бы в шары, привязанные наверху вдоль крепостной стены, – с этой стороны стены, со стороны, «глядящей» на татар. Или они могут лежать в мешках, а мешки стоять там же, наверху, на крепостной стене. Все понятно? Приступайте!

* * *

Проверив, как идут дела на производстве арбалетов, Николай с радостью отметил, что мужики наладили под руководством Глухаря своеобразное конвейерно-поточное производство. Вместо того чтобы мастерить оружие самому себе, толкаясь и мешая друг другу, каждый взял на себя выполнение только одной операции, в которой был, видимо, силен. Первые изделия БАЗа – Берестихинского Арбалетного Завода уступали, конечно, во всем фирменным американским изделиям конца двадцатого века, но и с луком из крепкой ветви орешника – русской моделью конца тридцатых годов тринадцатого столетия – их было уже не сравнить.

– Зверь, – оценил военпред Шило тактико-технические данные изделий, сходящих с конвейера. – Просто зверь. Но хрен натянешь без рукояти.

– Так и должно быть, – кивнул Николай. – В этом-то все и дело.

* * *

Теперь оставалось наладить свет и звуковое сопровождение для операции. Усилитель и мощные звуковые колонки, по триста ватт, они всегда возили с собой на любое задание: с музыкой солдатская жизнь гораздо легче. Да и располагаясь в какой-либо глухомани, можно было в свободный вечер устроить танцы, дискотеку, – это любили все – и местные, и их начальство. Народ и армия, как известно, едины, – на танцах, в окопах, в постели и за обеденным столом.

Беда была в том, что, несмотря на гениальный ленинский план ГОЭЛРО, электричество сюда, в тринадцатый век, большевики так и забыли провести.

Николай нашел, конечно, небольшой бензогенератор в контейнере – на два киловатта, но куркуль Самохин, увлекшись выпивкой, колючей проволокой, бытовой электротехникой и презервативами, забыл прихватить хотя бы одну канистру с бензином. В известном смысле такую забывчивость можно было бы понять и простить, – бензин, благодаря известным олигархам, имелся везде, – даже в Северном Ледовитом океане на крупных дрейфующих льдинах солидные корпорации ТЭК давно поставили свои автозаправки, – не кайфа для, а выпендрежа ради.

Возить с собой на продажу бензин было, таким образом, невыгодно: в Чечне он просто бил из-под земли, а в остальных регионах России ситуация сложилась простейшая: у кого есть деньги, у того и бензина залейся, а в тех краях, где с деньгами напряг, – как продашь? …Всяким дохлым местным госслужбам типа провинциальной «скорой помощи» нечем было оплатить не только бензин, но даже никчемный, копеечный фонд заработной платы врачей, медсестер, медработников. О чем тут толковать-то?

* * *

Прежде чем надуть презерватив, его надо было достать, разорвав бумажный фольгированный пакетик. Конечно, фотографии, украшавшие пакетики, не могли оставить равнодушными сердца берестихинских дам и девушек, привлеченных к работе.

– А до чего ж нарисовано-то здорово! Вот красота! Меленько-меленько!

– Ну как живые!

– Мастер-то рисовал!

– Кому иконы бы святые писать, право слово!

– А то в Покровском Максим Скворец «Троицу» на стенке разрисовал, – так смотреть на ее в простое воскресенье страшно, а в престольный праздник – стыдно… Вот окаянство-то спьяну намалевал, прости меня, Господи!

– А вот смотрите, бабоньки, тут два кружочка есть – один со стрелкой, второй – с крестиком. Это к чему, как думаете?

– Проще пареной репы. Со стрелой – то татары, Батый, а с крестом святым – вот кружочек – то ж мы, православные!

– А людей-то, людей как изобразил! Ну, сердце радуется глядеть. Прямо голубки: он ее целует, а она – его – еще жарче!