На пути «Тайфуна»

– О «Кошке» и её роли в прорыве кораблей через Ла-Манш мы услышали от попаданца, – уточнил Меркулов. – Британцы нам ответили, что данная группа, именуемая «Интераллье», действительно стала вызывать некоторые подозрения, но в целом она надежна.

– Нашей информации пока не всегда доверяют, – печально вздохнул Молотов. – Но послу и военному атташе даны указания настойчиво подчеркивать важность приготовлений к прорыву линкоров. И, при необходимости, Майский встретится по этому вопросу с премьер-министром, если Черчилль все же решит направить в Африку самолеты-торпедоносцы, столь нужные в Ла-Манше.

– Да нам уже пора отправить в Лондон постоянного военного советника, руководящего действием союзной авиации, – полушутя заметила Жмыхова.

Все посвященцы рассмеялись веселой шутке, хотя Шапошников и Молотов вдруг задумались и многозначительно переглянулись.

– К счастью, – продолжил маршал, – нам на руку играет поспешность немецкой операции. В той истории немцы отвели на подготовку около месяца и смогли наладить четкое взаимодействие с авиационным прикрытием. А в этот раз ограничились всего несколькими днями. Так что у английской авиации имеется хорошая возможность уничтожить сразу два линкора и тяжелый крейсер противника. Если это случится, то у Черчилля будет меньше поводов бояться германского флота в северной Атлантике и задерживать отправку конвоев.

– А если корабли все-таки пойдут вокруг Шотландии, как и предполагали британцы? – нахмурился Мехлис. Начальника Главного политуправления армии только недавно ввели в курс дела, и на совещаниях он поначалу помалкивал. К тому же армейский комиссар тяжело переживал о своей неприглядной роли в крымском разгроме сорок второго, показавшем, что гениальным полководцем он не является. Но своего мнения Мехлис, будучи человеком абсолютно честным, никогда не скрывал.

– В таком случае у английского командования будет достаточно времени, чтобы уничтожить германские линкоры. Но, конечно, для достижения безопасной проводки полярных конвоев все-таки желательно еще освободить север Скандинавии.

– Значит, все упирается в выход Финляндии из войны, – подытожил Сталин. – Это вопрос не столько военный, сколько экономический, так как позволит обеспечивать пути, по которым США будут снабжать нас вооружением.

Верховный, по своему обыкновению, прошелся по кабинету, погрузившись в размышления. Все замолчали и сидели тихо, чтобы не сбить вождя с мысли. Лишь Жмыхова снова бесцеремонно достала жестянку с леденцами и принялась уплетать конфеты, не забыв, впрочем, угостить соседей. Взглянув на голодную советницу наркомов, Сталин притворно нахмурился, но тут же улыбнулся:

– Я думаю, не только дети успели проголодаться. Наверно, не все товарищи сегодня даже позавтракали.

Уловив прозрачный намек, Берия проворно поднял трубку:

– Товарищ Поскребышев, обед готов? Пусть заносят.

Не прошло и минуты, как сурового вида официанты внесли столовые приборы, судки с горячим, целую батарею бутылок, хлеб и закуски, после чего, не говоря ни слова, бесшумно удалились.

Пока с большого стола сгребали карты и папки, Сталин первым подошел к судкам и полюбопытствовал, что там находится:

– Здесь уха. Ага, а вот тут щи. Вот их я и налью.

Взяв из стопки тарелку, Верховный зачерпнул половником самую гущу, налил и осторожно отнес к своему месту на углу стола. За ним в порядке живой очереди выстроились наркомы и маршалы. Молодежь – Жмыхова с Шелепиным, скромно пристроились последними. «Железного Шурика», несмотря на его молодость, тоже недавно включили в ряды «прозорливцев», благодаря протекции Андреева. Попаданец так красочно расписывал достоинства комсомольского активиста, что, с его слов, последний представлялся чуть ли не будущим главой государства. Не забыл он также упомянуть о роли Шелепина в освобождении из тюрьмы Василия Сталина, что не могло не импонировать Виссарионычу.

Быстро доев первое, сказалась военная привычка, Аня не мешкая поспешила за вторым. Кремлевские повара готовили отменно, и разваристая картошка с селедкой шли на ура. Впрочем, еды на всех присутствующих хватало с лихвой. К тому же на столе еще были соленые грибы, нарезанные ломтики сыра, красная икра и печенье. Не забыли официанты и стаканы с чаем.

Первые минуты все ели молча и сосредоточенно. У первых лиц государства, тем более во время войны, действительно не всегда находилось время поесть, и когда выпала такая возможность, ею пренебрегать не стоило.

Доев свою порцию, Сталин плеснул себе в маленький стаканчик «Цинандали», разбавил водой из графина и предложил выпить за Победу. Отказаться от такого тоста никто не мог. Коньяк и водка, правда, остались нетронутыми, все-таки впереди еще предстоял долгий рабочий день, и все ограничились вином. На столе насчитывалось не меньше десятка сортов грузинского вина, но большинство присутствующих выбрали красное «Оджалеши», хотя некоторые, как Молотов, предпочли белое «Цигистави». Жмыхова, слышавшая от мужа хвалебные отзывы о настоящей «Хванчкаре», которую еще делают в это время, растерянно оглядела стол: