Еще недавно боящийся сказать слово капралу, Матиас почувствовал превосходство над этим офицером - тыловым хлыщем, прохлаждающимся в Хельсинки, пока он там воюет. Пожав плечами, Матиас вытащил из кармана свой кухонный нож и протянул рукоятью вперед:
- Я хлеборез, вот мое оружие.
Разглядев на лезвии бурые пятна, лейтенант лыжников уважительно присвистнул, и даже отстегнул с пояса фляжку со спиртом.
- А в бригаде мне делать нечего, - твердым голосом отчеканил рядовой. - Наша батарея захвачена, а на Исосаари все будут мертвы еще до рассвета.