На пути в Дамаск. Опыт строительства православного мировоззрения

Пусть я принял православие не вполне осознанно, но остался в нем осознанно, на основании свободного религиозного выбора. Мне сказочно повезло: вера моих предков совпала с установленной истиной. Кому-то пришлось платить за переход в православие отречением от своих национальных традиций, тяжелой психологической ломкой, а я, оставаясь у себя дома, оказался там, куда другие с таким трудом добираются. По этому вопросу, как и по всем другим, я не пытаюсь привести исчерпывающего количества доказательств, приведу лишь те, которых лично для меня оказалось вполне достаточно.

Первый вывод, который пришлось сделать: религий на самом деле не так уж и много, их разнообразие – кажущееся. Много различных вариаций, а основных лишь несколько.

Буддизм я отверг легко и без напряжения. Религию, которая не знает Бога-Творца и религией трудно назвать. Если я убедился, что Бог есть, значит мне надо установить с Ним отношения, я должен делать то, что Он от меня хочет, то, зачем Он меня создал. Но буддизм ни чего мне об этом не говорит. И зачем он мне тогда нужен?

Буддизм – это практика совершенствования души. И эта практика меня так же совершенно не устраивает. Ее логика вполне понятна. Открытие, которое сделал принц Гаутама, заключается в следующем: страдания происходят от желаний. Для того, чтобы избавиться от страданий, надо избавиться от желаний. В целом – верно, но что в итоге? Вместе с плохими желаниями предлагается избавиться и от хороших. Любовь, сочувствие к ближнему, стремление придти на помощь – это тоже желания, они тоже вызывают страдания, от них так же надо избавиться. Буддизм похож на антибиотик, который вместе с вредными микробами убивает также и полезные. Буддизм, по моим представлениям, предлагает мне превратиться в чудовище, которому не ведомо сочувствие и сострадание. Мне кажется, это низость. Предпочитаю брать на себя боль моих ближних, чем превращаться в бесчувственный чурбан.

А что предлагаем мне буддизм в награду за то, что я стану чурбаном? Будущее, достойное чурбана. Нирвана – это в принципе абсолютное бесчувствие, то есть абсолютное небытие.

Я пришел в православие из атеизма. Это был тяжелый переход. Если я принял на себя эти тяготы, значит я надеялся обрести в религии то, чего не имел в атеизме. А буддизм предложил мне небытие. Ну, господа, такую-то возможность я и в атеизме имел. Чиркнул бритвой по венам – и вот тебе пожалуйста – небытие, избавление от всех страданий. Да буддизм еще предложил мне тяжелейшую работу над собой за ту награду, которую атеизм обещал мне, как результат разового действия. То есть выводы из буддизма такие же, как из атеизма – все заканчивается небытием.

Буддисты возразят: чиркнув бритвой по венам, ты получишь не небытие, а бесконечную цепочку перерождений. Но, господа, известно же, что в своем новом воплощении я не буду помнить прежней жизни, то есть мое «я» все-таки исчезнет, значит, я его все-таки уничтожу, а это практически не отличается от небытия. Какое мне дело до того, что я стану баобабом, если баобаб не будет помнить обо мне, то есть не будет носителем моей личности? Хрен ли мне до этого баобаба? Я все равно что умру. Значит, даже если буддизм во всем прав, это не опасно. Мы равным счетом ни чего не теряем, если не будем следовать его предписаниям.

Индуизм. Вообще-то индуизма не существует. Это целая группа разнородных культов, но все они имеют между собой нечто общее, так что это общее и разберем. Отвергнув соблазн принять буддизм, мы уже избавлены от необходимости выбирать между дзен-буддизмом и ламаизмом. Так же, если не примем индуизм в принципе, то уже не надо будет выбирать между «Обществом сознания Кришны» и «Брахмой Кумарис».

Индуизм, пожалуй, единственная не авраамическая религия, которая знает Бога-Творца. Но индуизм не поклоняется Единому Богу, он знает трех только основных богов. Брахма создает, Вишну поддерживает, Шива разрушает. Значит, приняв в свое сердце создателя, я буду вынужден вместе с ним на равных правах принять и разрушителя. Вместе с добром, я приму и зло. Я буду вынужден утвердить в себе равноправие добра и зла, их равновеликость и равноценность. Против этого восстает здоровое нравственное чувство. Я не хочу обращаться к персонифицированному злу, не хочу ни о чем с ним договариваться, соответственно не хочу принимать Шиву и его жену Кали. Значит, я не принимаю индуизм.

Конечно, могут возразить: мало ли что ты не принимаешь, мало ли что тебе не нравится, но мир именно таков, каким его понимает индуизм. Тебе может не нравиться закон всемирного тяготения, но он существует, так же, если Шива существует, с ним придется считаться, независимо от того, нравится ли он тебе.