На «Ра» через Атлантику

Забыли мы только у Жоржа спросить, чей уровень он принял за 100.

…С носа долетает дразнящий запах, темнеет, притомились мы слегка за день. Карло и Сантьяго долго варили солонину в воде из бурдюка, обжарили ее с чечевицей, получилось довольно неплохо.

— Это пища древних моряков, — растроганно вздыхает Тур. — Все великие географические открытия сделаны на солонине. Недурно бы к ней русских сухариков!

Тур помнит их вкус еще со времен войны, когда, ему — младшему офицеру британских вооруженных сил — пришлось быть в Мурманске. Он не знал ни слова по-русски, ему посоветовали: «Вы им просто улыбайтесь!» На следующий день Тур, иззябший, голодный, стоял на палубе советского торпедного катера. Угрюмый сопровождающий поглядывал на иностранца с недоверием, и тогда Тур улыбнулся, широко, как мог. Русский в ответ улыбнулся еще шире, взял Тура за руку, потащил в кубрик и угостил сухарем, разломив его пополам.

По специальному заказу Тура я захватил с собой из Москвы 50 (!) килограммов сухарей, они были наряду с медикаментами основным моим багажом.

Итак, появляются сухарики и солонина, начинаем жевать. Мясо слегка напоминает резину. «Да, — соглашается Тур, — его надо варить и варить! Тогда будет суп, а не…»

Раздается подозрительный хруст, и Тур выплевывает на ладонь обломок зуба!

Нет, это не зуб, а пластмассовая полукоронка, отвалилась, не выдержала сухаря.

— Вот, пожалуйста, — социалистический хлеб, — язвит Сантьяго.

— Не хлеб социалистический, а зуб капиталистический! Тур хохочет. Он запомнит эту реплику, запишет ее в блокнот и использует в своей будущей книге как пример самой острой политической дискуссии на борту «Ра-1».

А дискуссии, молниеносные и, как правило, шутливые, нет-нет и возникают. Никто вроде бы не старается «обострять», на шпаги надеты каучуковые шарики, но шариком тоже можно ударить чувствительно. Вот Норман рассказывает Абдулле про Америку, Сантьяго толкает меня локтем: «Скажи, скажи ему, что в Америке негров вешают!» Норман краснеет, надувается и пускается в подробнейшие, явно уже не для Абдуллы, а для нас, рассуждения по поводу расовых проблем. Или — в другой раз — тот же Сантьяго начинает шуточки насчет культа личности, а я в ответ стараюсь уколоть его — испанца — по линии Франко.

Все это — в прошлом году, нынче намеков меньше, если уж начинаем говорить на эти темы, то серьезнее.

Жорж (мне): Вы несвободная страна, вы не можете поехать за границу, когда хотите.

Я: А какую страну ты можешь назвать свободной? Марокко?

Он: Да, каждый марокканец может выехать, если захочет.

Я: Вернее, если сможет?

Он: Да, если есть деньги.

— А где он их возьмет?

— Это уж его дело.

— А ты знаешь, что марокканцы даже внутри страны не могут передвигаться без специального разрешения?

— ?!

Жорж смущен. Призывается в арбитры Тур: