На распутье

Тем более что хозяева навещали дачу практически каждый день. И тому была простая причина — вместе с ноутбуком в прошлое «провалилась» немалая коллекция художественных фильмов. Так что, никакой пожар не помешал вечернему «кинопоказу», он прошел планово, можно сказать, по расписанию. В этот раз супруги Шелепины, а заодно и Катя смотрели «Две тысячи двенадцатый». Два с половиной часа далеко не лучшего блокбастера, но, как известно, на бушующий огонь и потоки воды можно взирать бесконечно. Падающие небоскребы, авианосцы и самолеты, рушащаяся земля, вал цунами… Полный набор клише Голливуда.

Год назад я едва досмотрел этот фильм. Но для шестьдесят пятого года происходящее на экране выглядело до предела реально! Кадры пробрали всерьез даже члена Президиума ЦК КПСС, не знаю уж, как будет сегодня спать его жена Вера Борисовна. Хотя военное поколение сложно чем-то напугать… А вот с Катиными ночными кошмарами мне пришлось изрядно помучиться. Впрочем, универсальное лекарство всех времен и народов не подвело и на этот раз.

До подушки я добрался только часа в два и, несмотря на смутные предчувствия перемен, спал как убитый.

Глава 1 Беседы с академиком Глушковым

Товарищ Шелепин принес отзыв Глушкова на мое развернутое предложение по конструкции «мышки». Сидел, смеялся, нет, просто ржал, глядя, как вытянулось у меня лицо. Он-то уже пользовался манипулятором и понимал его роль. Однако получите и распишитесь, «данный прожект не имеет практического значения, так как световое перо значительно проще и перспективнее»[4]. Очередной щелчок по носу, переоценил я остроту разума свежеиспеченного академика. Конечно, его полет фантазии силен и широк, но у нас разные представления о технике.

И это не первый удар, нанесенный по моему самолюбию. Недавно на смелое и «своевременное» предложение внедрить в Советском Союзе спутниковые «тарелки» была выдана похожая отповедь. Дескать, вывести на геостационарную орбиту спутник связи СССР сейчас не может, слишком тяжело. Вернее, ценой больших усилий сделать это реально, хотя бы в два этапа (с удивлением узнал, что проводить стыковки на орбите, да еще автоматически, в тысяча девятьсот шестьдесят пятом не умели). Но ничего особо хорошего из этого все равно не получится. Для удержания спутника на стабильной орбите потребуется его корректировка, а значит, существенный расход топлива. Которого, опять же, много не привезешь[5].

В то же время советские специалисты давно нашли выход из положения и создали систему «Орбита», в которой за спутниками серии «Молния», пролетающими по обычным высокоэллиптическим орбитам, следила здоровенная вращающаяся наземная антенна. Строительство таких станций приема в крупных городах уже поставили на поток. При современном развитии электроники это выходило куда дешевле, чем привычная мне по двадцать первому веку система вещания с геостационара. Так что, с технологией в СССР был полный порядок, разумеется, в рамках текущих реалий. Чего нельзя сказать о качестве контента. Телевизор я и в две тысячи десятом году смотрел раз в неделю, а тут вообще не возникало желания подходить.

Ладно хоть спецы малость польстили (или они так поиздевались?). Поинтересовались, у кого такой «необыкновенно широкий кругозор». Понравились им компоновка тарелки и эскиз приемника. Еще спрашивали, на каком физическом принципе будет создан плоский, как доска, телевизор.

Вот и стало понятно мое место в мире шестидесятых… Как я радовался, когда четыре месяца назад обнаружил в ноутбуке вполне рабочий раздел Ubuntu. Даже приплясывал от радости. Думал, сколько времени это сэкономит разработчикам нормальной операционной системы. Прорыв СССР… Как бы не так. Ведь что оказалось? Надо начинать даже не с процессоров, а вообще со стеклотекстолита, на котором можно травить тонкие дорожки проводников! Судьба ЭВМ решалась не в секретных лабораториях, а на вполне обычных заводах массового производства элементной базы. Попаданец с Линуксом и хоть каким-то знанием сетевых технологий был нужен стране, как собаке пятая нога.

Для того чтобы я стал лучше понимать реальность, Шелепин передал здоровенную стопку бумаг о новейшей разработке Института кибернетики АН Украины, а именно — о машине инженерных расчетов МИР-1, которая должна была пойти в серию через год или два. Фотографии, документация, какие-то импортные проспекты и даже толстенные распечатки программ на бумажной ленте, сложенной в гармошку по перфорациям.

Выглядело все вполне компактно, никакой жуткой стены со «стрелками осциллографов»[6], как любили показывать в ретрофильмах. Здоровенный металлический стол с большой тумбой, на нем пишущая машинка, наверняка протопринтер и какое-то табло… Стоп! Где монитор и клавиатура?

Постепенно до меня начала доходить прикольность моего предложения с «мышкой». Зачем «мышь», если нет монитора? Впрочем, наверное, на более серьезных ЭВМ мониторы все же есть, про световое перо Глушков упоминал не зря. Но как инженеры без дисплея вводят программы и смотрят результаты?