На расстоянии

— Тогда, что мне делать? Как мне уговорить тебя выслушать меня? — спросила она раскинув руки.

— Меня не нужно уговаривать. Мне хотелось одиночества, в котором я бы смог всё обдумать. — честно ответил он. Он внимательно смотрел на неё, и не верил, что она была способна так обвести его вокруг пальца. Элеонора гипнотизировала его своими медовыми глазами с полопанными капиллярами, вероятно, от продолжительной истерики, и его сердце неприятно сжималось. Одна его часть тянулась к ней, хотела утешить любимого человека, поддержать. Но вторая была обижена, и даже разочарована. Ведь он так доверял ей! Всё рассказал о себе и, ничего не посмел утаить важного. В моменты их сокровенных разговоров она внимательно слушала его и проявляла заботу, но при этом в себе берегла то, чем должна была поделиться. Как можно не успеть о таком рассказать?! Как можно не упомянуть о том, что ты хочешь ребенка до такой степени, что начинаешь процесс удочерения?! И её дебильные оправдания выводили его из себя ещё больше. Можно любить и ненавидеть одновременно? Можно. И Клим в данный момент, как никогда испытывал такое горестное противоречие.

— Клим, прости меня. Я боялась… очень боялась, потому что не хотела потерять тебя. Потому что так полюбила… — искренне произнесла она и сделала шаг к нему на встречу. Парень не пошевелился и, продолжал непрерывно смотреть на неё, его лицо ничего не выражало. Но её это не оттолкнуло, и не переступая порог она протянула к его груди руку, а затем слегка сжала пальцами черную футболку парня. Не поднимая на него глаз, она робко прижалась к нему, а затем обхватила руками спину, слыша его тяжелый вдох. Недолго думая Клим обнял в её ответ, и с силой сжал в своих объятиях. Девушка прикрыла глаза и уткнулась носом в его плечо — вдыхая любимый, родной аромат: резкого парфюма и свежих ноток кондиционера для белья.

— Ну наконец-то вы заткнулись! Дома разбирайтесь в своей Санта-Барбаре! — за соседней дверью послышался раздраженный мужской голос — прервавший такой важный, и трепетный для них момент. Но все же это вызвало на их губах улыбку.

— Тогда, какого черты ты греешь уши возле двери! — выкрикнул в ответ Клим всё ещё улыбаясь и, затащив Элеонору в квартиру — захлопнул дверь.

— Эля, я не знаю, что тебе сказать. — тихо произнес Клим сидя за кухонным столом и всматриваясь в окно. Поза его была расслаблена, но вот лицо задумчиво, и крайне напряжено.

— Я понимаю, насколько тебя это шокировало. Поверь, я не стану тебя напрягать или заставлять делать то, чего ты не хочешь. Мы всё тщательно обсудим, и ты сможешь понять меня. Наши отношения останутся неизменными. — заверила она его надеясь, что так и будет.

— Неизменными? Как ты себе это представляешь? Ты заберешь ребенка из детдома, и вероятно, его же надо окружить любовью, заботой и неограниченным временем. — предполагал он так верно, и это порадовало Элеонору, не смотря на довольно тягостный момент. Потому как он всё же оказался не бессердечным. Не то чтобы она считала его таким, но подозрения были. Ибо её то он любит, а вот окружающих не особо. И как он будет относиться к её дочери, для неё загадка. Которую по скорей хотелось разгадать.

— Да, первое время будет сложно. Но потом…

— Что, потом? — он взглянул на неё. — Кем я буду тебе? Ей?… Дядей, который приходит иногда в гости? Это как-то мерзко… — парень скривился и, снова посмотрел в окно. — Тут два варианта. — заговорил он, а Элеонора задержала дыхание. — Либо мы делаем всё вместе. Либо прекращаем всё сейчас же.

Элеонора разинула рот от шока. Она просто не знала, что ему ответить. Конечно, она была за первый вариант. Она даже думать не хотела о своей жизни, где его не будет. Как она сможет без него? Она нуждалась в нём намного больше, чем говорила и показывала. Потому как отголоски обещания данного самой себе, о том, что она больше никому не доверит своё сердце, — всё же мелькали в её голове. Но вот прошел месяц, и она отдала ему всё. Так как же она отпустит его? Она пошла против своих убеждений практически не раздумывая, и сдаваться сейчас она не намерена. Иначе это всё было зря. Странно, она думала, что порвать с ним ей будет не так уж и больно. Но в данный момент: сидя на его кухни и следя за каждым взмахом его ресниц, она отчетливо поняла, что она просто этого не переживет.