На расстоянии дыхания, или Не ходите, девки, замуж!

На Вадима смотреть было больно. Она пила и пыталась запить утренние воспоминания: его замученный вид, дикую боль в глазах, затравленность. За что ему всё это? За какие грехи? Прямо у нее на глазах Вадим тонул в болоте лжи.

Из-за нее.

Из-за нее!

От этих мыслей на душе было гадко и тоскливо…

Как только Вадим припарковался, Инна выскочила из машины и побежала к воде. Он смотрел ей вслед. А она бежала по берегу в развевающемся плаще, с летящими за спиной волосами, а он видел отчаяние в этом беге. За ней он не пошел. Прислонился к горячему капоту машины и стал наблюдать за светлеющим на востоке небом. Славка сегодня походил на человека. На прежнего Славку. Подумав о друге, Вадим тяжело вздохнул.

«Я поговорю с ним. Я всё ему объясню. Он поймет»,— думал он, глядя на Инну.

Та уже сидела на берегу и кидала камни в набегавшие волны. Романов видел только ее спину. Он вспомнил, что в машине есть плед. Вытащил и, подойдя к девушке, накрыл ее. Она оглянулась. Глаза были измученными. Сдернула плед с плеч и протянула его мужу.

— У меня такой внутренний подогрев работает! — усмехнулась она.

Но стилист был настойчив. Он присел рядом и замотал ее в плед.

— И между тем на сердце у тебя сейчас Арктика, — тихо сказал он. Девушка опустила голову и промолчала.

А через час Инна спала в машине по правую руку от Вадима, и он мог смотреть на нее сколько угодно. Окна в машине запотели. Морской берег едва угадывался за лобовым стеклом, и Вадиму казалось, что они вдвоем отрезаны от всего мира. Инна не храпела. Даже не сопела. Плед приподнимался на груди едва заметно. А муж не сводил с нее глаз, обняв руль двумя руками и положив на них голову. Он думал о Славке, об Инне, о себе. Он вновь пытался всё просчитать, предугадать. Он боялся, что Инна может от него уйти. Боялся до ощущения холодных колец страха в желудке! Как давно она стала так важна? С какого момента жизни?

Он был так погружен в свои мысли, что даже вздрогнул, когда девушка вдруг распахнула глаза. Вадима моментально бросило в жар, словно его застали за чем-то неприличным. Она смотрела прямо в зрачки и, казалось, прожигала насквозь.

— Поехали домой, — сказала Инна, — сейчас мосты будут сводить.

Вадим отвернулся от нее и начал протирать запотевшее стекло…

С этого времени она стала избегать встреч с Вадимом. Он не сразу это понял. Только на третий день, когда девушкам было во вторую смену, проснувшись в восемь тридцать, он не обнаружил жены дома. Алька сладко спала в своей кровати — Инны и след простыл. Романов постоял на пороге ее комнаты, которая больше походила на муляж мебельного магазина, чем на помещение, в котором спят и живут. Достал телефон, открыл книгу вызовов, но не позвонил, отключив дисплей. Сказать ему было нечего.

[1]«Поднимем мы кубки веселья» (итал.)

[2]Парные направления латино—американских танцев.

[3]«Добро, которое причиняет боль» (фран.)

Глава ХХIII. У каждого свои причины.

Славка с удовольствием разулся и пошевелил занемевшими пальцами: туфли немного жали. Кинул ключи на тумбочку в прихожей, бросил сумку у стиральной машины, включил подогрев в сауне. Он только вернулся из Москвы, где пробыл почти неделю. Встречи, семинары, мастер-классы. Он чертовски устал за эти шесть дней, поэтому с таким упоением предвкушал время, которое собирался просидеть в сауне. Вдруг вспомнил о Вадиме, достал смартфон, чтобы позвать друга на посиделки, но телефон был совершенно разряжен. Славка подключил зарядное и уже собирался зайти в сауну, как вдруг зазвонил стационарный телефон.

— Слушаю, — проговорил здоровяк в трубку, прижимая ее ухом к плечу и стаскивая с себя штаны.

— Здорово, Медведь, — пробасил на том конце провода Гоша.

— Слушай, я только с самолета. Стою без штанов у двери в сауну, — признался Славка, — у тебя горит?

Боевой друг замялся, вздохнул и попросил перезвонить.

— Стряслось что? — спросил здоровяк.

— Потом. Как отмокнешь, откиснешь. Я на трубе, — буркнул майор полиции и отключился.

Борислав вздохнул и выключил подогрев сауны.

— Не судьба, — пробормотал он, вставая под душ.

Когда он через полчаса перезвонил Гоше, тот усмехнулся:

— Не терпится? А как же сауна?

— Да пошел ты в баню! — усмехнулся Славка. — Что стряслось?

— Мы со Скворцом уже подъезжаем. Ставь чайник!

— Ни шиша себе! — возмутился Славка. — Еще и командуют!

— Давай, давай! А, кстати, себе лучше стопарь приготовь, — посоветовал Георгий.

— Лучше два, — услышал Славка голос Скворцова Андрея, по-видимому, сидящего рядом с Гошей.

— Жди, в общем!

С этими словами парни отключились, и хозяин квартиры пошел ставить чайник.

Увидев их физиономии, Славке стало тревожно. Они переглядывались и вели себя подозрительно тихо, а не орали как обычно. Славка напрягся.

— Так! Выкладывайте! — потребовал он, бухнув перед ними кружки с чаем.

Те опять переглянулись. Гоша вздохнул.

— Значит так, у нас две новости, — начал он.

— Одна хорошая, вторая плохая? — усмехнулся Славка.

— Типа того. Тут как посмотреть, — встрял Скворцов.

Славка тяжело вздохнул.