На расстоянии взгляда (СИ)

Меня окружало теплое чувство эйфории от еще большей близости с этим парнем. Я не чувствовала себя предательницей, поддавшейся чарам чужого жениха и оказавшейся с ним в одной постели за несколько дней до свадьбы. Я чувствовала себя счастливой и влюбленной. Я чувствовала себя по-настоящему живой. И мне было по-настоящему плевать на то, что я должна была думать об этом поступке уже завтрашним утром.

Мгновение – только это научил ценить меня Стас, появившись в моей жизни.

Эта ночь стала откровением для нас обоих. Превратилась в яркую вспышку и громкое утверждение того, что все между нами до этих пор было правильным.

Мы не шептали без устали имен друг друга, как это бывало во всех без исключения прочитанных мною романах, но сдавленные стоны удовольствия и обжигающие поцелуи говорили гораздо красноречивее, чем все произнесенные вслух слова этого мира.

«Я люблю тебя», - вот что было главным в этот момент. И я уверена, что именно эта фраза слышалась в каждом из наших тяжелых вздохов до тех пор, пока обессиленные мы не уснули в объятиях друг друга.

Глава 36.

- Я люблю тебя, мой мальчик, - слышал я отдающийся эхом женский голос где-то поблизости. – Люблю тебя.

Губы сами собой растянулись в улыбке, но глаза все еще оставались закрытыми.

Я знал этот голос. Помнил его. Помнил эти слова и эту женщину.

У нее были длинные белокурые вьющиеся волосы и золотисто-карие глаза. Отец как-то, находясь в пьяном угаре, рассказывал, что когда они познакомились, она была похожа на луч яркого солнца. Возможно, именно поэтому она и смогла произвести на него такое сильное впечатление. В этом мужчине было слишком много льда и ненависти к миру. Только такая солнечная женщина могла однажды заставить его сердце оттаять.

- Я люблю тебя, мам, - отвечаю я, не задумываясь ни на секунду, открывая, наконец, глаза.

Я действительно скучал по ней все это время.

- Вставай, сынок, а то мы опоздаем.

Не совсем понимая, о чем она говорит, поднимаюсь с постели и иду за ней, совершенно не замечая того, что мой рост стал намного ниже обычного. Таким, словно мне снова было шесть лет.

Яркая вспышка белого света ослепляет меня, и кадр резко сменяется.

Мы стоим возле окрашенного во все цвета радуги небольшого здания, и я держу маму за руку. Ее глаза печальны, но не настолько, чтобы я мог о чем-то догадаться. Она говорит, чтобы я вел себя хорошо сегодня, и что она скоро за мной вернется. Я не хочу ей верить, но почему-то верю.

- Люблю тебя, - произносит она в который раз, и я смутно начинаю понимать, что к чему.

Она больше за мной никогда не вернется. Я ей не нужен.

Новая вспышка уносит меня в другое видение.

Я снова взрослый. На мне модные джинсы, на которые я заработал сам, а в зубах сигарета – уже тысячная за этот день.

Я чувствую себя королем мира, ведь рядом со мной идет потрясающая девушка, которую я смог завоевать. Я лучший в этом деле. Это все знают.

- Я люблю тебя, - шепчет она мне на ухо. Ее блондинистые волосы щекочут мне щеку. И только в этот момент я осознаю, кого она мне все время напоминала. Эта девушка очень похожа на мою мать. Слишком похожа, чтобы я мог верить ее словам. Но я верю ей. Снова. Как и той, что оставила меня одного сидеть до закрытия детского сада и дожидаться приезда непутевого папаши, который с горя решил в тот же вечер напиться.

- Я люблю тебя, - механически отвечают мои губы белокурой девушке перед тем, как позволить ей себя поцеловать.

Еще одна вспышка переносит меня домой, где я, держа в руке бутылку виски, пишу своему старому приятелю-татуировщику.

Я должен выколоть на своем теле обещание держаться от этих трех слов подальше. Я должен перестать идти на поводу у женщин. Принципы всегда для меня будут важнее.

Никаких вспышек больше нет, зато мягкий теплый свет переносит меня гораздо ближе к тому, что есть в моей жизни теперь.

- Я люблю тебя, - говорит та, что заставила меня усомниться во всем, что я до некоторых пор считал правильным. Заставила усомниться в самом себе и верности своих решений.

- Я люблю тебя, - отвечаю я ей с давно несвойственной моему голосу теплотой, уже зная, что это не приведет нас ни к чему хорошему.

- Ты врешь мне, - произносит Юля, чуть отстраняясь. Ее брови нахмуриваются. – Я знаю, что врешь.

- Нет же, нет! – кричу я, а она сползает с моих колен и отходит в сторону, подальше от меня.

- Ты просто использовал меня все это время, - по ее щеке скатывается одинокая злая слезинка. – Ты позволял ей издеваться надо мной. Ты даже не смог отказаться ради меня от этой не нужной никому свадьбы.

- Я хотел! Правда, хотел! – пытаюсь оправдаться.

Мне действительно хотелось покончить со всем этим, когда я понял, насколько сильно погряз, но мне так и не удалось заставить себя сделать это, пожертвовав всем.

- Не верю, - в нежном голосе девушки вдруг появился металл. – Твое сердце уже давно тебе не принадлежит. Ты сам это сделал. Ты сам запретил себе чувствовать.

Ее глаза не были грустными. Они были полны презрения ко мне.

- Прощай, - сказала она, разворачиваясь в сторону двери и спешно удаляясь.