На ратных дорогах

Светало. Чтобы ознакомиться с районом новой переправы, выехал к реке. И начальнику штаба Чичину передал по радио распоряжение прибыть туда, вместе со штабом 218-й дивизии спланировать и организовать бросок ее через Днепр.

Под вечер 218-я дивизия подтянулась к реке. Представители частей приняли переправочные средства.

Но Скляров доложил, что люди выбились из сил и просил отсрочить переправу на сутки. Когда об этом услышал Чуваков, он энергично запротестовал:

— Ты что, хочешь нас погубить? Мои бойцы тоже устали и без помощи больше не выдержат.

Действительно, ждать нельзя. Дивизия сразу начала переправу. Вскоре подошла 206-я, первые ее десанты тоже отплыли на тот берег.

Мы заняли позиции на правом фланге армии. Полоса 23-го корпуса сократилась, и его боевые порядки уплотнились. Положение на плацдарме упрочилось.

Выполняя приказ командующего армией, дивизии корпуса приступили к расширению плацдарма. Сначала наступление шло сравнительно легко, но перед высотой с отметкой 243,2 пришлось остановиться. Противник прочно держал ее.

Возобновить наступление удалось лишь через несколько дней. Командарм пришел на мой НП. Мы по очереди «висели на телефоне» и наблюдали за полем боя в стереотрубу.

Жмаченко поминутно вызывал комдива:

— Ивановский, занял высоту?

— Скоро займу, — отвечал полковник. Наконец последовал долгожданный доклад:

— Товарищ командарм, высота наша…

Жмаченко ушел, а через полчаса снова позвонил Ивановский:

— Противник сбил нас с высоты.

— Как так «сбил»?

— Неожиданно ударил во фланг, и наши отошли. Жмаченко выслушал меня и вскипел:

— Что хочешь делай, а высоту бери снова.

Уточнив цели артиллерии, вместе с Дзевульским и Борисенко я сам отправился на тот берег. Комендант переправы предупредил:

— Днем переправляться нельзя. Вчера вот так же пошла моторная лодка и немцы потопили ее.

— А вы дайте мне рыбачью лодку и хорошего гребца, — попросил я.

Пришел пожилой солдат, примерно моих лет.

— Вас, товарищ генерал, перевезти?.. Это можно. Не всех же фашист топит. Только перевозить буду по одному, так легче лодке.

— Как зовут? — спрашиваю.

— Игорем Петровичем величают, — назвался перевозчик.

— Ну вот что, Игорь Петрович, вначале поедем мы с тобой, а их, — показал я на Дзевульского и Борисенко, — перевезешь после.

— Разрешите мне отправиться первым, — попросил начальник артиллерии. — Надо разведать…

— Спасибо, друг. — Я с благодарностью пожал руку своему помощнику. — Но мне нужно быть там раньше.

Водная гладь Днепра казалась необычно тихой и пустынной. Ярко светило солнце. Солдат уже подал маленькую юркую лодку:

— Править, товарищ генерал, умеете?

— Конечно, Игорь Петрович!

— Тогда садитесь на корму.

Быстро добрались до середины реки, а враг все молчит. Даже как-то не верится, что он видит нас. Сомнения рассеял Игорь Петрович:

— Это завсегда так, — сказал он. — Пропустит подальше, а потом и лупит, чтобы наверняка утопить. Расчет правильный: до берега далеко, побарахтаются «пассажиры» и на дно пойдут.

Да, до берега далеко! Если лодка опрокинется, не проплыть и половины расстояния. Сейчас особенно пожалел, что не захватил с собой доску — там, на берегу, неудобно было обнаружить слабость.

Но вот просвистел и разорвался впереди первый снаряд. Второй полетел дальше. Третий должен взять в «вилку». Однако Игорь Петрович налег на весла, и наша «смерть» упала за кормой. Перевозчик, человек бывалый, приказал развернуть лодку немного вправо, и очередной снаряд поднял столб воды в стороне. Тогда противник открыл беглый огонь, но мы уже подходили к берегу, а за ним наша лодка не видна.

— До свиданья, Игорь Петрович! — крикнул я, выпрыгивая на песок…

Впереди еще много светлого времени. С ожидавшим меня Ивановским поднялись на высокий берег. Укрывшись за кустами, я познакомился с занятым нами плацдармом, внимательно рассмотрел высоту 243,2.

Восточный скат ее, обращенный к Днепру, покрыт лесом, и здесь удобно расположить огневые точки-. Южный скат открытый и крутой. Все подступы к высоте ровные, без признаков растительности. Здесь один вражеский пулемет может остановить целый батальон. А ведь на высоте, нам известно, располагается еще и минометная батарея. Про себя отметил: в период артиллерийской подготовки обязательно подавить всю огневую систему врага.

Прибыл Дзевульский. Посоветовался с командующим артиллерией дивизии и предложил простой план использования огневых средств. Все батальонные и полковые пушки они решили выдвинуть на открытые позиции. С началом артподготовки, пока дивизионная и корпусная артиллерия будут обрабатывать высоту, стреляя по площадям, легкие орудия прямой наводкой уничтожат выявленные цели. И наступать они будут вместе с пехотой.

Атаку назначили на утро следующего дня. На ночь полковник Ивановский уступил мне свою тесную, похожую на нору землянку. Ночь выдалась холодная, от реки тянуло сыростью.

К утру саперы подготовили мне удобный окоп.

В 8 часов артиллерия и минометы с восточного берега открыли огонь. Вслед за огневым валом пошли стрелковые подразделения. На высоте ожили орудия, минометы и пулеметы. А наши пушки прямой наводки молчали.