На развалинах мира

При ее свете я увидел на стеллаже несколько праздничных свечей — и через минуту их пламя осветило помещение, в котором я оказался. А в следующую секунду я практически заорал или даже запрыгал от нахлынувших чувств! Мои поиски оправдались! Когда первый восторг прошел, уже более сдержанно, все еще не веря глазам, стал обследовать помещение, куда я так счастливо попал. Это оказался подвал, на первый взгляд, почти полностью сохранившийся и не пострадавший так сильно, как обычно происходило со многими другими. Двенадцать широких шагов в ширину и до семидесяти в длину — света просто не хватало, чтобы увидеть все. Увидев на стеллаже несколько засохших кусков хлеба, я молниеносным движением отправил их в рот, даже не задумываясь о том, что они могут оказаться пропавшими — голод пересиливал здравый смысл. В любой из коробок, рядами высившихся возле меня была еда — но именно хлеб мне требовался сейчас больше всего. И все же, я старался себя ограничить в еде, хотя сделать это было очень, очень непросто! Я не откусывал — отлизывал эти корки до того, что они превращались в тонюсенькие полоски. Лишь после этого они отправлялись рот. А когда я покончил с ними — то почувствовал такую невыносимую жажду съесть еще что-нибудь, что едва не сдержался, чтобы начать запихивать в себя все подряд. Чтобы заставить себя успокоиться, я сел на бетонный пол и сильно сжал голову руками. Провел так около получаса, пока бешеное биение сердца не стало приходить в норму, и я смог более или менее трезво оценивать ситуацию, в которой оказался. Прихватив со стеллажа еще одну корку, стал медленно прохаживаться вдоль коробок, некоторые вскрывал, чтобы убедиться в том, что их содержимое соответствует надписям на этикетках. Это было что-то! Держа свечу в руках, я прошел с ней вглубь подвала, чтобы сразу узнать насколько далеко он тянется. Подземелье оказалось большим — в конце подвала оказался поворот, а от него отходила еще пара комнат. Это напоминало букву Г, только с сильно вытянутой ножкой. Возле поворота потолок не выдержал — проход перекрывала массивная плита, сдавленная громадным весом здания. Но в целом практически все плиты перекрытия остались на своих местах и лишь в нескольких местах узкие трещины, протянувшиеся по потолку, говорили о том, что с ними может случиться, то же самое… Но и тех помещений, что оставались не раздавленными, хватало, чтобы впасть в состояние ступора. Подвал был разделен на секции — всего семнадцать, если считать с теми, которые оказались, не совсем доступны, за поворотом. И почти каждый отсек заполнен стеллажами, а на них, до самого потолка стояли ряды банок, консервов, мешки с крупами. Запас продовольствия такой, что я мог пользоваться им несколько лет! Только срок годности того или иного продукта ограничивал их употребление. В нескольких комнатах все стеллажи рухнули на пол и все, что на них находилось, развалилось по комнатам и коридору, образовав целые залежи, по которым ходить просто не поднималась нога. В трех секциях продукты отсутствовали — на стеллажах лежали рулоны тканей, пледы и множество одеял. Еще там было много ковровых изделий и искусственного меха в рулонах. Кроме того, я обнаружил второе ответвление в стороне — туда вела прикрытая дверь. За ней один узкий коридор и две двери по обеим его сторонам. За первой — что-то вроде подсобного помещения. В нем находился стол и пара табуретов, а так же, кое-какая мелочь — очевидно, для того, чтобы их хозяева могли здесь перекусить в перерыв. Вторая вела в холодильник. Едва я справился с запорами, как в нос ударил такой мощный запах разложения, что от отвращения меня едва не вырвало. Я сразу захлопнул дверь, но еще долго невыносимый запах преследовал меня, пока я спешно выбирался из этого коридорчика в основное помещение. Выждав некоторое время, пока специально подожженная ткань не вытеснит своей гарью запах тления, я вновь зашел в тот коридор и уже более внимательно осмотрел подсобку.

В шкафчике, который я не заметил сразу, я обнаружил сумку с рыболовецкими снастями — похоже, что кто-то из рабочих собирался после смены пойти на рыбалку. То, что он только хотел это сделать, было видно по жестяной коробочке, с останками сгнивших червей… Ни одежды, ни обуви, к великому моему сожалению я не обнаружил — возможно, эти предметы хранились в другом подвале, либо были завалены за поворотом, и доступа мне туда уже не имелось. В подсобке валялось в углу несколько здоровенных топоров — видимо, ими разрубали мясные туши, которые сейчас догнивали за второй дверью. Хорошо хоть, что вход туда прикрывался очень плотно! Среди больших топоров попалось и несколько поменьше и совсем маленьких — целый набор! Нашлись и ножи — около двух десятков, как мне показалось при неверном освещении. Они тоже разнились по виду и размерам и могли мне пригодиться. Кроме удочек и снастей, я обнаружил еще несколько ведер для воды, моток веревки — вещь крайне необходимую в моих скитаниях, а также камни для заточки ножей и топоров.