На реальных событиях

Петр Узич, 40-летний импотент, который приставал к маленьким мальчикам на детских площадках, не раз проходил лечение в психиатрических центрах. Разве я могла пройти мимо затворника, который растлил малолетних ради того, чтобы голос, который он слышал везде и всюду, перестал насылать на него головные боли? Скажите, он же бессилен, как мужчина. Отвечу, да, но ведь не только орган может быть использован в таких целях. Для этого существует масса способов, о которых я не хочу говорить, потому что считаю это грязным. Сама не знаю, с чего вдруг.

С ним труда не было, я легко вколола ему нужный препарат, он не сопротивлялся. Его лысина на макушке и добрые голубые глаза заставили меня сомневаться.

– Почему ты так вел себя с детьми? Петя, ты слышишь меня? – его взгляд блуждал где-то далеко, я не знала, понимает ли он, что происходит.

– Потому что Голос этого хотел… Я не выдержал мук, но теперь смогу… Я терплю уже больше года, – его выпустили против его воли, он хотел остаться в лечебнице. Но, к сожалению, в нашей стране не положено держать людей в больнице дольше необходимого срока. Его отпустили и теперь этот загнанный жизнью звереныш боролся с силой, которая сводила его с ума снова и снова. Вы смеетесь? Думаете, это легко? Попробуйте в следующий раз, когда у вас заболит зуб не идти к стоматологу и не пить таблеток. Терпите и представляйте, что все может кончиться, если вы сделаете что-то ужасное. Иначе придется терпеть целую вечность, бесконечно. Первое время вы будете держаться, надеясь, что это шутка, что Провидение спасет вас. Но как только вы поймете, что выхода нет, вы сдадитесь. Или убьете себя. Петр был слишком религиозен для второго варианта. Да, в рейтинге грехов самоубийство на первом месте, поэтому простите, извините.

Он сам сел в мою машину, снотворное действовало медленно, он ведь мог спать только с ним. Мне стало жаль его, потому что никто не выбирает, каким родиться. Узич не хотел быть психом, я не хотела быть убийцей. Но мы стали, мы все равно стали ими.

Мой маленький деревянный домик был на редкость уютным, мне показалось, что я могла бы найти здесь свое место, но кто-то сзади пошевелился. Петр не пытался навредить мне или сбежать, но ничто не могло заставить его отключиться, слишком много веществ пытались успокоить его буйную фантазию.

– Поможешь мне? – его взгляд всегда был где-то далеко, но мне так надоело тягать их, я хотела помощи. Мы шли по темному лесу, мне было легко дышать, мой псих тащил чиновника. Многие люди боятся темноты или диких зверей. Я не боялась ничего, кроме самой себя. В моей голове любое землетрясение или цунами было закономерным исходом. Мне не страшны неадекваты или пауки со змеями. Моя фобия – мой мозг, внутри которого происходит что-то, что я не могу контролировать. Пете диктовал условия голос, с которым он боролся, а что делать мне, если я сама и есть тот самый голос? Это я решаю, что делать и когда. Я заперла семь человек глубоко в недрах земли почти без еды и воды. Таково было мое виденье мира. – Клади сюда, – тело Валентина с шумом упало на пол, за спиной я слышала, как остальные перешептываются. Хотелось ли мне улыбаться? Да, пока я не закрыла дверь за единственным персонажем, к которому испытывала подобие жалости. – Вот, возьми, – я оставила в его руках остывший суп и два шоколадных батончика с кофе. Это был мой запас на поздний ужин, но я просто не могла оставить его наравне с этими дикарями. Петя поблагодарил и сел на пол, отпивая из стакана. Я вернулась туда еще раз, чтобы раздать продовольствие.

– Что тебе нужно от нас? – Ира, чей голос солидно ослаб с нашей последней встречи едва сдерживала рыдания. Нравилось ли мне понимание, что меня боятся? – Отвечай мне!

– Для начала понизь тон. Не забывай, что я та, кто может лишить тебя еды, – мне не хотелось споров и пререканий. Они должны понимать, что здесь только один хозяин. Я.

– Еду? Слышали, ребят, она называет едой буханку хлеба и полторашку воды! Да пошла ты вместе со своим кормом. Мне насрать на тебя, поняла? – я не запомнила ту брань, которой она покрыла меня, это было неважно. Я оставила ее без той малости, которую даровала им. Теперь все были в сборе и пришло время начать игру.

Глава 5.

Маленькая девочка в легком сиреневом платье бежит по огромному зеленому лугу. В ее нежных ярких голубых глазах виднеется серое облако на кристальном небе. Ей так легко, так привольно.

Вдали виднеется небольшой деревянный домик. Ей уютно смотреть на него, ее ждут родители, которые уже собираются ужинать. Вечер не накрывает темнотой, так бывает в разгар лета. Она прибавляет шаг, но заветное место становится только дальше. Сердце екает, она начинает паниковать. Переходит на бег, но становится только дальше. Как же так? Кто-то растягивает дорогу? Луг расплывается и превращается в огромную массу, воздуха мало, у нее кружится голова.