На роликах за Мерседесом

— Не смогу я ждать, Петрович. — сказал Виктор.

— Понятно.

Петрович подумал, что вечерняя разборка кажется неизбежной. Отыскать в Немчиновке Костю он не надеялся, зато это давало возможность хоть на время отвлечь Виктора от слишком резких действий.

Но в действительности все оказалось гораздо проще. Виктор примерно определил район, где могла бы жить Костина бабушка, а Петрович за пять минут смог вычислить ее дом. Он зашел в первый попавшийся двор и спросил, у кого можно снять дом или квартиру. Показали на небольшую старую избушку, в которой уже давно никто не живет, а вчера как будто приехал хозяин. Судя по описанию, это и был Костя.

Вместо флюгера на крыше дома торчал черный металлический штырь. Калитка, ведущая во двор, в полуоткрытом состоянии вросла в землю. Виктор осторожно прошел на задний двор и встал рядом с дверью, ведущей из дома к хозяйственной пристройке. А Петрович уже стучал в дверь со стороны улицы.

— Кто там? — донесся из глубины комнаты хрипловатый голос.

— Соседи. Откройте, пожалуйста, на минутку, — как можно мягче постарался сказать Петрович.

— Сейчас, я оденусь.

Виктор услышал какое — то движение с другой стороны двери, и в следующее мгновенье она открылась. Костя успел только высунуть голову и сразу увидел Виктора. Он машинально дернул дверь на себя, но Виктор успел подставить ногу.

— Это ты, старик, — покрутив головой, как бы отгоняя наваждение, сказал Костя. — Заходи.

Он повернулся и, втянув голову в плечи, поплелся назад. Когда Виктор прошел за ним в комнату, Костя уже лежал на кровати лицом вниз.

На столе стояла недопитая бутылка водки, рядом разинула пасть полуоткрытая банка тушенки, и тут же лежала разломанная на куски четвертинка черного хлеба.

Виктор отодвинул щеколду на двери и впустил Петровича. Тот нисколько не удивился, увидев Виктора уже в доме и сразу подсел к столу.

— Ого, так тут был пир горой.

Костя уселся на кровати, взявшись руками за голову.

— Угощайтесь, мужики. Чем богаты… — и вдруг без всякого перехода спросил:

— Убивать меня пришли?

— Есть у нас к тебе несколько вопросов, — уклончиво сказал Виктор.

— Денег твоих у меня нет, — отрезал Костя. — Хочешь верь, а хочешь не верь, только через пятнадцать минут после твоего ухода на меня наехали. И очень круто. Твои бабки забрали, да других в тот момент в сейфе и не было. А мне велели лечь на дно и не высовываться.

— А как же твоя крыша?

— Крыша моя дала течь. Против Деда ребятки не пойдут ни за какие бабки.

— Ты точно знаешь, что на тебя наехали от Деда?

— А этого никто и не скрывал.

— Он забрал у тебя свои деньги. Я получил их у него.

— Вот так номер. Значит, я тебе ничего не должен?

— Не должен. И отсиживаться тебе здесь теперь необязательно. Деда убили. Сегодня. Почти у нас на глазах.

— Какие новости! — Костя с трудом поднялся и подошел к столу. — За это надо выпить. Хотя, конечно, грех радоваться, но у меня просто камень с души свалился. Ты же мне поверил, хотели заработать вместе. Но ты опасный человек, — погрозил он пальцем, — имел с Дедом дела, а мне ни слова. Из — за тебя я же и пострадал. Ну ладно. Кто старое помянет… Лучше выпьем.

— За рулем, — поднял вверх обе руки Петрович.

— Я чисто символически, — не дал себе налить до конца Виктор.

— За все хорошее, — поднял рюмку Костя.

— За все, что хорошо кончается, — поправил его Виктор.

Они выпили, закусив кусочком черного хлеба.

— Отдыхай, — протянул Виктор Косте руку. — А у нас дела еще только начинаются.

Костя вновь улегся на кровать, а они вышли на улицу. После затхлой атмосферы застоявшегося, проспиртованного воздуха здесь дышалось особенно хорошо. К тому же исчезло гнетущее чувство собственной вины. Теперь можно было разбираться с бандитами их методами.

— Куда едем? — спросил Петрович.

— В Серебряный Бор, — уверенно ответил Виктор.

Светлана лежала на кожаном диване, закинув руки за голову. Вокруг было тихо, только мухи зудели и бились о стекло. Во дворе собака время от времени звякала цепью. Снова возникало ощущение, что обо всех здесь забыли. Вот бы удивился Кирсанов, если бы собрался по приезду в баньку и обнаружил бы, что уже занято. Хотя нет, две недели провести в одиночестве — это слишком. Если она не сойдет с ума за это время, то сойдет с ума Виктор. Нет, это невозможно, он должен найти ее.

Собака залаяла. Но не так злобно, как раньше, а с другими интонациями, будто показывая свое служебное рвение. Заскрипели ворота, хлопнула дверца машины, послышались голоса. В грубом мужском разговоре ясно различался еще и детский звонкий голос.

Светлана встала к двери, крепко сжав в правой руке бутылку с водкой. Так не хочется бить кого — то по голове. Но другого способа защитить себя она не видела.

Дверь распахнулась и в баню кубарем влетел мальчишка. Светлана отскочила к лавке и села, спрятав бутылку за своей спиной. Хорошо, что у нее оказалась не такая уж быстрая реакция, иначе она бы себе не простила разбитую голову этого мальчугана.

— Сидишь, мамуля, — заглянул в комнату Слон. — Сейчас пожрать принесу. А тебе, щенок, если еще кусаться будешь, все зубы повырываем.

После чего он захлопнул дверь.