На рубеже веков. Современное европейское кино. Творчество, производство, прокат

«Китайский транзит» – ещё одно высказывание на тему честного человека в полностью криминализированном обществе, которое так или иначе делает этого человека своей частью. Мирко спасает китаянку и единственного друга-подростка (в исполнении того самого Армина Омеровича) из лап бандитов да ещё находит 2 тысячи марок. Переправив самых близких для себя людей в Германию, сам герой остаётся истекать кровью после перестрелки с бандитами. Но особая жестокость, с которой Мирко разделывается с бандой (он убивает всех, в том числе главаря на глазах у его жены и двоих детей), расширяет рамки этого тематического направления о неравной борьбе плохих с хорошими, но слабыми.

На уровне сюжета «Китайский транзит» оказывается вариацией «Таксиста» (Taxi Driver, 1976) Мартина Скорсезе, и подчёркнутая амбивалентность героя Де Ниро определённым образом отражается в Мирко, углубляя сам фильм, делая его не просто очередной историей о неравной борьбе плохих с хорошими. Никто не плох и не хорош; все зависит от обстоятельств, в которые попадает человек, от пережитого, перенесённого им. Но чтобы победить зло, уничтожить его, надо действовать его методами, самому им стать.

Однако выбранная режиссёром стилистика – длинные молчаливые планы, серо-зелёная цветовая гамма; кастинг, не оставляющий сомнений в том, кто хороший, а кто плохой, – несколько упрощает сценарий, практически сводя на нет предполагавшуюся сценаристом неоднозначность.

Шмидт и Свилицич продолжили сотрудничество: в 2009 году вышел новый фильм первого по сценарию второго «Метастазы» (Metastaze). Четыре друга живут в спальном районе Загреба: Филип вернулся из Испании, где пытался избавиться от наркотической зависимости; Крпа – бритый националист, постоянно бьёт жену; Кизо – алкоголик, живущий с матерью, Дейо – наркоман, перевозящий героин через границу с Боснией. Никто из них не работает. Они проводят время, каждый день напиваясь пивом, изредка совершая мелкие ограбления и болея за загребский «Динамо». Беспросветная реальность, которую воссоздаёт на экране Шмидт, кажется знакомой зрителю из любой страны западного мира (включая, конечно, и Россию). Герои картины – люди, оставшиеся за границей благополучия, родившиеся в определённом окружении и так и не сумевшие из него выбраться. Проблемы, показанные в фильме, – алкоголизм и наркомания, безработица, растущее социальное неравенство, домашнее насилие – существуют везде.

Однако фильмы, подобные «Метастазам», выходят в разных странах каждый год. Имея в виду социальную значимость своих высказываний, режиссёры этих картин пытаются использовать очевидную кинематографическую выразительность жизни маргинальных слоёв, но каждый такой фильм оказывается бесконечно вторичен. Шмидт использует документальную стилистику, пытаясь сделать разворачивающиеся на экране драмы более живыми, непосредственными, но и этот приём кажется в данном случае повторением давно пройденного.

Тем не менее режиссёр продолжает жёсткую критику происходящего в стране и переводит объектив своей ручной камеры на другие, на первый взгляд, более благополучные социальные слои. Картина с незабываемым названием «Людоед-вегетарианец» (Ljudozder vegetarijanac, 2012) повествует о жизни гинеколога Данко Бабича. Этот спортивного вида блондин вертится как может: плетёт интриги, чтобы занять место главного врача; убивает одну пациентку, попутно удаляет здоровые органы другой и подрабатывает, делая аборты для работниц борделя. Его приятель-бандит постоянно просит Бабича о той же услуге: ведь его бесконечные девушки вечно залетают (однажды доктор проводит эту процедуру на седьмом месяце беременности).

Накачанный доктор, его стильная квартира, его ягуар, хорошая, современная клиника, где он работает, – лишь декорации, скрывающие всё тоже зло, криминал, жестокость и дикость (посещение собачьих боёв), насилие над женщиной как норму. Врач, которому женщина доверяет жизнь ребёнка, оказывается мерзавцем без единой тени сожаления, и расплата не настигает его в финале. Он становится главврачом; махинации с подпольными абортами и врачебную халатность удаётся скрыть.

Пугающе последовательная в своём пессимизме работа Шмидта была представлена Хорватией на «Оскар», и иностранного зрителя может удивлять, что подобный фильм считается соотечественниками режиссёра главным достижением национального кинематографа за год. По всей видимости, десятилетие правления Туджмана, культивировавшего националистическую пропаганду в самых худших и безыскусных проявлениях, послужило проявлению противоположной крайности – критичности, пессимизма, доходящего до абсурда.