На руинах Мальрока

Вот и набивает цену, гад бородатый — догадался, что деваться нам некуда. Странный только: за плату везти нас к границе отказался, мотивируя это тем, что только оттуда вернулся. Зато продать посудину в принципе согласен, как и согласен уже на нашей лодке сходить по тому же маршруту. Ну где здесь логика?! Или я чего-то в лодочном бизнесе недопонимаю...

— Шестьдесят четыре, — чуть растерянно заявил мужик, очевидно сам охреневая от своей наглости.

— Да новый струг не стоит больше полусотни, а твой такой же молодой как бордельная мамочка, — возмутился епископ. — Сорок две и хватит — за него в базарный день и двадцати не дадут. Доски рассохлись, мачта болтается как срам стариковский, под ногами вода хлюпает и рыбой весь провонялся.

— А вот не надо наговаривать! — вознегодовал мужик. — Проконопачено по весне на совесть все; на мачте просто оттяжки ослаблены, чтобы на стоянке попусту не обтрепывались; вода под ногами оттого, что ливень здесь позавчера был такой сильный, что у Парна бочку со двора потоком унесло. Так и не нашли, бочку-то... Рыбой воняет, потому что жиром рыбьим доски вчера промазали, нагревая перед тем — от жучка водного спасение лучшее. На воду спустить — вонь мигом выветрится. А струг мне и самому нужен, так что шестьдесят три.

Ну просто чудесно — они собрались до вечера торговаться. Придется вмешаться:

— Слышишь! Ты! Еврей южных морей! Вот тебе сорок пять и попытайся не помереть от радости. А если тебе это корыто так сильно дорого, то можешь сам на него погрузиться с помощниками, и сплавиться с нами, как и предлагали. А там, на границе, получишь лодку назад. Но за это сам о припасах посуетись — для людей и лошадей. Причем быстро — мы очень торопимся. Баню нам организуй быстро тоже. И еще: когда лодку тебе вернем, то ты возвратишь тридцать монет. Так что не пропадет твой "Титаник". Все понял, или как?

Посмотрев мне в глаза, лодочник, видимо, прочитал в них полную безнадежность перспектив дальнейшего торга, но все же робко вякнул:

— Двадцать верну.

— Договорились, — спорить не стал, так как это могло продолжаться бесконечно, а я не собирался жить вечно.

— Ох не знаю что и делать — где я команду наберу так быстро? Ребятки Вота-старого пьяные до полного неприличия — кто знает, по каким кабакам их теперь собирать: село у нас большое, а то и в городок подались. Макриновы отродья вороваты, да и тоже поди их найди быстро...

— Да хоть рожай — некогда нам ждать. Шевелись, если хочешь получить свои деньги.

Кивнув, мужик, неловко припадая на левую ногу, направился за ближайший угол. Проводив его взглядом, я обратился к епископу:

— Как думаете — надежный?

— А кто его знает... Но раз до границы ходил уже, то довезти сможет. Нам искать другого некогда, а у этого, тем более, на лодку хоть сейчас можно лошадей заводить. Кони у нас хорошие — жалко бросать. Дан, а что такое "еврей"? И "Титаник"?

* * *

Помощников лодочник нашел — целых три штуки. Причем двое их них затащили третьего на борт волоком — самостоятельно он передвигаться не мог по причине состояния в науке называемое "анабиоз". Запах, исходивший от него, не оставлял простора для домыслов о причинах паралича всех систем организма — дух ядреной сивухи был столь могуч, что даже Зеленый, проснувшись, демонстративно расчихался и ласково обозвал алкаша уродом.

Оставив занемогшего коллегу валяться у борта, пара мужиков молча и деловито принялись подготавливать струг к плаванию. Завели в стойла лошадей, загрузили какие-то мешки и бочонки, натянули обвисшие пеньковые канаты. Появившийся лодочник обеспокоенно сообщил нам, что больше достойных помощников найти не удалось. Покосившись на храпящее тело (и это называется "достойный"?!), я предложил восполнить некомплект экипажа недостойными, на что хозяин отреагировал отрицательно. Он был готов в одиночестве вести свой "Титаник" к границе, лишь бы не брать кого попало.

Далее пожаловал какой-то мрачный дед с упряжкой быков — эта немудреная тягловая сила легко стащила струг на воду. Лодочник о чем-то пошептался с погонщиком скотины, и дал добро на отчаливание.

Уже через пару минут я понял, почему его так напрягала малочисленность экипажа. Сам бородач встал на корме, ворочая рукоять огромного рулевого весла, а пара молчаливых помощников не успевала работать шестами, отталкиваясь от постоянно возникающих мелей, затопленных деревьев, валунов, и прочих препятствий, на которые нас норовило выбросить течение. Скорость не столь уж велика, но при таком весе инерция у суденышка приличная — дно вряд ли пробьем, но засесть можно серьезно.

Не знаю, сколько бородач пообещал этим ребяткам, но деньги эти они озером пота и кровавыми мозолями отработают.

Деревня скрылась за поворотом русла. Обернувшись, Конфидус устало улыбнулся:

— Дан — а мы ведь, наверное, попадем в Межгорье еще быстрее, чем по тракту.

Лишь бы не накаркал...

* * *