На руинах Мальрока

— Да… что-то такое уже слышал. Но не думаю, что у него серьезные проблемы будут из-за этого.

— Да… с воронами даже король ссориться не осмелится… Здесь, в столице, трогать их рискованно — все ведь на виду. Но зря он так: Кенгуду такое дело очень не понравится, если узнает. А он узнает — в городе ничего не скрыть. Зря Хорек на власть королевскую наплевать осмелился, ему это припомнится еще.

— Конфидус, а что это за место?

— Тюрьма городская. То крыло, где до суда держат. А что?

— Да ничего — просто всегда полезно знать, куда попал.

— Теперь знаете. Я в таких делах не ошибаюсь — не первый раз здесь.

— Не удивлен — при ваших взглядах и положении удивительно, что вообще на свободе бываете.

— Да какая там свобода… земли-то опоганенные… ссылка гиблая.

— И что дальше?

— Вы о чем?

— Что дальше будет с нами?

Помолчав, Конфидус вздохнул:

— Трудно сказать — не я ведь решаю. За что ноги искалечили? Чего от вас хотели?

— Епископ, я признался во всех смертных грехах, но им этого мало оказалось. Они сильно хотели, чтобы я тайну ордена стражей выдал.

— Сердцами черными интересовались?

— Да.

— Ишь как высоко берут… Ловко… На богом забытой границе умыкнули полуденного стража, а потом в пыточный подвал его закрыли… В другом месте такое не очень-то пройдет, а в таком вот мелком королевстве запросто. Очень уж лакомый кусочек — с вашими знаниями карающие могут сильно возвыситься. Очень сильно… У них и без того влияние побольше вашего давно уже… Вы им рассказали?

— Нет.

— Мысленно преклоняю перед вами колени: нельзя извратителям божьего учения такое рассказывать.

Вздыхаю, качаю головой:

— Если бы знал, рассказал. Но не знаю я…

— Вас не посвятили в тайну?! Но почему вы тогда не переродились? Или… нет…

— Я похож на перерожденного?

— Нет, но они мастера такое скрывать, а я не птица стража — нет у меня чутья на исчадия Тьмы.

— Хорошо. Давайте считать, что я перерожденный, если вам так удобнее.

— Святые защитники! Спасите и…

— Стоп! В другой раз помолитесь! Пока что давайте рассказывайте: что нам здесь грозит?

— Дан… я хочу верить, что вы старый Дан! Больше не шутите так. Пожалуйста. А что грозит… Если карающие решились на подобное, то таких, как мы, оставлять в живых им не с руки. Не дадут нам до суда дожить — суд ведь и оправдать может, особенно если Кенгуд всерьез разозлится на них за самоуправство. Когда все узнают, что Цавус велел покалечить стража полуденного, да еще не кого попало, а именно вас… Вы ведь, как ни крути, герой теперь здешний — вывели почти всех из места гиблого, да еще и погань при этом хорошенько потрепали. Военные после боя почти сразу набег на Мальрок начали затевать — замок проклятый без защиты ведь остался. Ну или ослабла его защита сильно. С мелочью разной они легко управятся — это ведь не настоящие перерожденные. Может, и получится у них теперь очистить Межгорье. И за это вас благодарить надо — все вы сделали. Так что здесь вам почет и уважение, а с орденом вашим ссориться Кенгуду не нужно — неподсудны ведь вы. С карающими, конечно, тоже надо осторожно себя вести, вот только нет у них здесь великой власти — не стоило Хорьку без суда увечья вам причинять. Будь вы простым мещанином или дворянином из мелких, еще куда ни шло, а страж полуденный — совсем другое дело. Нет, Дан, не выпустят нас карающие. Буду удивлен, если рассвет следующий увидим. Им надо нам быстрее рты позакрывать, пока мы жаловаться не начали на такое самоуправство. А жаловаться мы только утром начнем, когда смотритель пройдет с обходом — покажете ему ноги и все доложите. Тут-то шум и поднимется сразу. Но сейчас вечер, и никого, кроме надзирателей, здесь не будет. Удобный момент, чтобы успокоить нас навеки.

Епископу я поверил сразу: в таких вопросах ему можно доверять безоглядно — опытный сиделец. Да и объяснил все очень логично, в сжатой и понятной форме. Ну что ж, выход у нас один:

— Конфидус, инквизитор еще не знает, что меня перевели. Его не было при этом. Но быстро узнает… Бежать нам отсюда надо. Срочно.

Епископ смешливо фыркнул, иронично поддакнул:

— Дан, ну разумеется. Только сильно быстро не бегите — я на своих старческих ногах могу отстать, да и колодка моя цепляться будет за все углы.

— Вам на старческие немощи жаловаться рановато. Давайте без шуток: надо бежать, причем быстрее. Не знаю как вы, а я тут подыхать не хочу.

— Дан, вы всерьез думаете, что я мечтаю умереть в этой грязи от лап церковников или их подсылов? Но как сбежишь? Я закован в колодки — их не открыть без посторонней помощи. Вы в этом деле не помощник — голыми руками не справитесь, да и цепи ко мне не пустят. Даже если чудом освободимся, то все равно не выберемся: решетка крепкая, а засов там хитрый — изнутри мы его не отодвинем никак.

— А если мы все же выберемся в коридор?