На руинах Мальрока

— Трактирщик нас хорошо разглядел, и слуга его тоже. Крестьян навстречу немало попадается, гонцов и просто бродяг — глазастые среди такой публики встречаются нередко. Если за нами есть погоня, по следу пойдут легко — мы ведь его не путаем.

— Герцог объяснил, что по этой дороге мы можем добраться до Шниры за неделю с небольшим, если не станем жалеть лошадей. А если сможем их менять, то еще быстрее.

— Да, он прав. Но скажите откровенно: вы ему полностью доверяете?

— Я никому не доверяю, в том числе и себе.

— Похвально. У аристократов, тем более такого уровня, белое не обязательно белое — интриги у них сложны и многоходовы. Став винтиком в подобной интриге, можно до самого конца об этом не догадываться и очнуться лишь на виселице. Не думайте, что статус стража вас защитит, — ведь от карающих он не спас. Нет у вашего ордена серьезного влияния. Уважают вас — это да, но на одном уважении не выжить. Представим даже, что он был с вами искренен. И давайте вспомним, что у карающих есть плохая привычка: повсюду иметь свои глаза и уши. Вы уверены, что они не узнают о цели нашего пути или хотя бы направлении? Да, в Межгорье, возможно, сунуться побояться, но вот перехватить нас по дороге…

— У нас хорошие лошади.

— Это не поможет против грамотной и хорошо организованной погони. Отряд в двадцать всадников карающие собрать могут легко и быстро. У каждого будет пара заводных лошадей. Первый рывок делают, загнав по коню. Далее загоняют по второму. Вторые кони долго не протянут, хоть и налегке шли, но вороны по пути будут забирать лучших коней в деревнях и замках — хозяева не посмеют спорить, а если посмеют, то разбираться останутся один-два инквизитора, а остальные безостановочно продолжат погоню. Что позволено им, то не позволено нам — даже получив отрыв на сутки, увидим их на третий-четвертый день.

— Конфидус, вы нагнетаете страсти. Загнать десятки дорогих лошадей — даже для карающих траты слишком уж серьезные. И ради чего? Ради призрачной надежды догнать нас? Я бы на их месте жилы не стал рвать — мы не такие уж важные персоны.

— Вы молоды и наивны… Дан, им очень сильно нужно вас убить. Если вас не станет, вряд ли дело дойдет до конфликта между карающими и полуденными. Даже не конфликт страшен, а потеря репутации — карающим не нужна слава палачей полуденных. Народ их не поймет — это ведь немыслимо. Получается, что церковь, выставляя себя главным борцом со злом, уничтожает злейших врагов Тьмы, чья репутация складывалась веками: куда там карающим до вас… Так что Хорек пытал вас без высшего дозволения — он просто никак не мог успеть получить разрешение на такое из Империи. Значит, действовал сам. Пройди все удачно — хвала ему. Но не прошло: хвалы теперь точно не будет, а будет ему много нехорошего, если дело дойдет до конфликта с оглаской. Руководство карающих может попросту принести его в жертву, представив дело так, что он — преступник, нарушивший законы их ордена. Так что Хорек любыми средствами постарается не допустить даже возможности такого конфликта. Ему нужна ваша жизнь. Но и это не все: он оскорблен тем, что мы с ним сделали. Он унижен. До смерти теперь все будут перешептываться за спиной: «Это тот самый Цавус, что по вонючей канаве от иридианина убегал с мордой избитой? Да-да! От иридианина! Они ведь противники насилия человека над человеком, а Цавус вот убегал. Ой! Да что вы такое говорите?! Выходит, он жалкий трусишка?!» И еще я прихватил у него кое-какие записи и переписку с Империей — изучу подробнее. Там масса интересного… Подозреваю, он горит желанием эти записи вернуть. Дан, как думаете: станет он жалеть лошадей?

Да уж… расклады мне не нравятся — легкомысленно я отнесся к перспективам серьезной погони.

— Я бы на его месте жалеть не стал.

— Вот и я про то же. Церковь богата, такие траты позволить может. А он здесь главный карающий — как прикажет, так и будет. Опасно нам на этой дороге держаться. В городе сейчас инквизиторы всех на уши ставят, пытаясь след найти. Думаю, найдут — это вопрос времени.

— Конфидус, я не знаю этих мест. Я никогда и рядом с ними не бывал. Вам решать — куда нам сворачивать и когда. Я согласен, что оставаться на этой дороге опасно. Не хочется терять время, но еще меньше хочется попасться.

— Насчет времени: есть возможность его не потерять, но и на дороге не остаться.

— Не понял?

— Сколько золотых вам выделил герцог?

— Не считал — на вид монет пятьдесят — сто.