На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927

К сожалению, дискуссии в Астросе только усилили разногласия между партией примасов, лидером которой был Петро-бей, и военной партией, возглавляемой Колокотронисом, а местные и личные раздоры в рядах обеих партий продемонстрировали, что человеческая натура со времен Древней Греции изменилась столь же мало, как и рельеф местности. Всем становилось ясно, что единственным подходящим кандидатом на пост главы греческого государства может быть лишь иностранный принц, ибо ни один грек не согласится признать своим сувереном кого-нибудь из соотечественников. Взоры людей уже начали обращаться к Саксен-Кобургскому дому, специальностью которого было снабжать королями любую страну с любой религией. Более того, стало очевидным, что общественное мнение Западной Европы в конце концов заставит правительства своих стран обратить внимание на требования греков. Греческий комитет был создан в Лондоне, а его филиалы – в Германии и Швейцарии. Веронский конгресс мог, конечно, отказаться принять греческих депутатов, но Джордж Каннинг, которому Кастельро передал свой пост министра иностранных дел Англии, был известен своими симпатиями к филэллинам. Он признавал, что Греция находится в состоянии войны, и отдал остров Каламос, один из Ионических островов, в распоряжение беженцев. Строгие меры Томаса Мейтленда не помешали жителям Ионических островов проявлять сочувствие к своим соотечественникам на континенте; но нарушение нейтралитета островов Сериго (Китира), Занте (Закинф) и Итаки подверглось суровому наказанию, а последовавшая за этим казнь нескольких жителей Ионических островов привела к тому, что британский протекторат перестал быть популярным.

С другой стороны, Россия в январе 1824 года предложила создать три отдельных вассальных княжества: Восточную Грецию (Фессалия, Беотия и Аттика); Западную Грецию (Эпир и Акарнания) и Морею, к которой мог бы присоединиться Крит. Всеми этими княжествами должны были управлять чиновники из коренного населения, назначаемые султаном и подчиненные ему. По мнению автора книги, это разочаровало всех, кто еще верил в искренность филэллинизма России.

Однако предложение русских, хотя и включало в себя Эпир и Крит, не затрагивало островов архипелага в Эгейском море, которые должны были возродить свои старые муниципальные привилегии и перестать быть частью Греции. Они должны были последовать примеру Дунайских княжеств – слабых, разделенных и зависимых от России. Самые большие преимущества при таком раскладе должны были получить ведущие греческие семьи, подобно фанариотам в Молдавии и Валахии. Они бы стали ждать милостей от султана, а константинопольский патриарх, которого Россия предложила сделать защитником трех княжеств перед лицом султана, назначался бы им самим.

Военные операции 1823 года не были такими крупными, как в прошлом году. В самом начале турки лишились боеприпасов после пожара в арсенале Стамбула. В этом преступлении обвинили янычаров, которые якобы искали предлог, чтобы отложить свой поход против греков. Тем не менее султану теперь не нужно было отвлекаться на борьбу, которая вынуждала его сражаться на два фронта – в Европе и Азии.

Турецкие военачальники подавили последний очаг восстания в Фессалии, разрушив город Трикерион и разграбив селение Кастри, в котором хранились богатства Дельфов (теперь их там нет). Из Скутари (Шкодера) в Албании армия Мустаи-паши из 15 тысяч «геков» (северных албанцев) и мирдитов (албанских христиан-католиков), которые были только рады сразиться с православными, вторглась в Западную Грецию. В битве против этих северных албанцев, состоявшейся при Карпенисионе в Эвритании 21 августа, героически погиб сулиот Марко Боцарис. Его тело было привезено в Месолонгион и погребено под всеобщие рыдания. Его могилу и сейчас можно увидеть в местном «Геруне», где чуть позже суждено было обрести вечный покой сердцу человека, знаменитого на весь мир.