На самом деле

- Там бабайка! Бабайка! - да он же плачет навзрыд...

Натурально плачет.

- Туда нельзя! Так нельзя! Бабайка! Бабайка!

- Ну, что ты, маленький. Не бойся ты. Нет там никого...

Никого?

Только вот скрипят половицы в коридоре под тяжелыми шагами. Страшно скрипят, трещат, чуть не проламываясь.

Псих нырнул под кровать, обхватил дрожащего мальчишку, выкинул вперед ствол пистолета, ловя на мушку черноту дверного проема - готов! Покажись только, гад!

Но только шаги по коридору. Медленные и очень тяжелые. От тяжести шагов вздрагивает весь дом. Звенит посуда в шкафу. Туда - сюда звучат шаги. К выходу - обратно. А где же теперь весь наш спецназ?

- Бабайка! - шепчет, трясясь, пацан в самое ухо и зажимает Психу рот маленькой грязной ладошкой.

...

- Вот, сами можете убедиться. Он просто неуправляем.

По одиночной палате мечется фигура, бьется о стены, обитые мягким, катается по полу, рвет волосы, которых и так осталось мало на голове. Волосы белые.

- Это действительно он? Почему - седой?

- Такое бывает. Стресс у него какой-то.

Вот начинает расшатывать кровать. Попал в резонанс. Кровать все сильнее качается. Еще немного - вырвутся скрепы из полы, повалит кровать набок, припрет дверь...

- Сидоров, так твою, - рявкает в микрофон санитар. - Нельзя шуметь! Бабайка придет!

...

- Вот, видите? Он теперь так тихо будет лежать под кроватью, не шевелясь, пока мы не придем уколы ставить.

- В детство впал, что ли? Что еще за бабайка?

- Откуда нам знать? Но только это слово его останавливает. Он его бормочет постоянно. Наверное, что-то из детских кошмаров проснулось.

- Ну, ладно. Это с ним надолго, похоже. Ничего не спросить, ничего не узнать. А что с мальчиком?

- С каким мальчиком? К нам поступил только он - лейтенант Сидоров, психолог из вашего управления.

Псих лежал под койкой, скорчившись в тени и шептал:

- Бабайка, бабайка, бабайка!

Командировка

- Вы в Москву? - спросила подскочившая вдруг сбоку девчонка лет двадцати на вид.

- Возьмите меня с собой! - и растянула губы в улыбке, показывая чуть желтоватые крепкие зубы.

Смуглая кожа, черные волосы, черные глаза - местная, сразу видно. Сергей тоже улыбнулся. Нравилось ему в этой командировке. Все такие улыбающиеся, такие приятные в общении.

- Ну, возьмите! - канючила она, притворно сморщившись, как перед плачем.

А сама все приплясывает на месте, переступает с ноги на ногу, то отступит, то снова подойдет чуть не вплотную.

- Так у меня билет только один, - попробовал отшутиться Сергей.

- Это ничего! Вы просто возьмите меня с собой! Ну, вам жалко, что ли? Я никогда не была в Москве!

Смеется, зараза. Все такие смешливые. И девушки, и парни. Особенно, когда выпьют. Но эта, вроде, трезвая.

- Ну, пошли, - смеясь в ответ, махнул рукой Сергей.

- Уи-и-и.., - завизжала она в восторге и кинулась перед ним к стойке регистрации. - Нам в Москву! Нам в Москву! Вот - нам!

Сергей подошел, внутренне сжимаясь, ожидая если не крика, то смеха над ним - а кто любит, когда над ним смеются - но солидная женщина за стойкой только спросила, приняв его документы:

- Это с вами, что ли?

Стоящий рядом с ней полицейский в сером смотрел равнодушно, мерно пережевывая мятную жвачку.

- С ним, с ним! - подпрыгивала девушка.

- А тебя не спрашивают, - отрезала работница аэропорта. - Так что, господин..., - она поглядела в паспорт, - господин Петров, это вот с вами?

- Ну-у, да, - неуверенно сказал Сергей, не понимая, что за игра тут, и какие в ней правила.

Суровая женщина в синей форме со стуком поставила нужную печать на посадочный талон, достала какую-то ленту, повязала на рукав девчонки, махнула рукой - следующий, мол!

И в зоне досмотра его пропустили вместе с этой девчонкой. На нее и не смотрели практически. Так, краем глаза. Все внимание было ему, командировочному. Даже попросили открыть рюкзак и включить ноутбук, чтобы убедиться в работоспособности и что не кусок взрывчатки с собой тащит.

Потом был длинный коридор, на всем протяжении которого новая знакомая прыгала и приплясывала от возбуждения рядом, постоянно касаясь рукавом его рукава. Сергею такая близость была несколько неприятна. Он пытался отойти хоть на полшага, отодвинуться, но она снова притискивалась почти вплотную.

- Может, познакомимся, наконец? - спросил Сергей.

- Ага! - весело кивнула она, продолжая вприпрыжку шагать рядом.

- Так как тебя зовут?

- Меня? - удивилась она. - Меня не зовут. Я - в Москву! Я - с тобой!

Он остановился, и она сразу остановилась тоже.

- Ну, ладно. Пошутили, посмеялись. Я тебя не знаю, ты меня не знаешь... Слушай, как-то уже не очень весело становится. Надоедает. Знаешь, шла бы ты...

- Я - шла? - очень натурально удивилась она, даже перестав приплясывать на какой-то момент. - Мне теперь нельзя - шла. Я - с тобой. Вот!

И показала рукав своего пальтеца, перехваченный бело-голубой лентой с неразборчивой надписью.

- Товарищ! - обратился Сергей к стоящему в дверном проеме крупному мужику в черном с желтой надписью "Security" по груди и по спине.

- Товарищ..., - повторил он уже тише и как-то слабее. - У меня, то есть, вот...