На самом деле

Эти тоже сразу стали шумно здороваться со всеми, кого видели, радостно рассматривать интерьер. Интерьер - великое слово. В него вмещается все сразу. Скажешь так в разговоре, что интерьер под старую Англию, и всем понятно: значит, темное дерево, черные столы и стулья, темным лаком промазанные потолочные балки. И еще интерьер был связан с едой и напитками. То есть, раз черные столы и стулья, значит, обязательно есть темное пиво и жареное мясо. Это уже просто такое ресторанное правило.

Вот и эти сразу, даже еще в меню не заглядывая, заказали себе темное пиво, острое перченое мясо и еще свиные уши. Местные это не едят. А приезжие - с удовольствием хрустят шипящими на сковородке порубленными соломкой и вымоченными в остром соусе хрящями.

Алина напоказ гостям радостно улыбалась, как положено, говорила все четко и вежливо, объясняла, что у них и как, а также, что и где. Вон там, в конце зала и направо, если кому надо. Потом пошла исполнять заказ.

Пустой зал резонировал. Музыка была приглушена, и так получилось, что громкий разговор заезжих туристов был слышен почти полностью. Шумели три мужчины и женщина так, будто ругаются. А прислушаешься - просто они так разговаривают. Вот сейчас о ней, об Алине:

- Хорошая девочка, - это чуть в нос сказала женщина, не снимавшая даже в сумрачном зале своих темных очков.

- И умненькая, судя по речи, - кивнул длинный с унылым гладким лицом.

- И ноги, еще и ноги какие! - весело заорали похожие, как близнецы, два невысоких крепыша. - Нам тоже нравится!

- Может, возьмем с собой?

Тут Алина получила поднос с кружками - она еще не научилась носить по две в каждой руке - и понесла гостям пиво.

Потом она еще отходила за салатом. Потом - эти самые свиные уши. Странные люди - как такое можно есть? Потом - мясо. Еще и еще пиво. Сколько его вообще может выпить человек, не вставая с места? Вот ведь вопрос.

А эти все говорят и говорят. Что жаль им девочку. Что глаза у нее умненькие. Что и на мордочку... Тьфу!

- Ну, так что?

- Придется ведь тогда две машины брать.

- Две машины - чепуха. Поедет ли она?

Алина как раз принесла кофе - они еще и кофе пили в конце всего после такого количества пива!

- Алина, - строго сказала женщина, так и не снявшая темных очков. - Девочка. Поедемте с нами. Думаю, мы сумеем устроить ваше будущее.

***

Алина, конечно, уехала с ними, бросив фартук на стол, как в американском кино, и даже не взяв расчет.

- Ты куда? - растерянно кричал вдогонку веселый и загорелый Вася-бармен.

- В столицу!

Потом действительно была столица.

Алина жила с этой женщиной и унылым, как настоящая дочка почти. Или как племянница. А они были очень богаты, но уже пожилые, поэтому своих детей у них не было. По вечерам в гости заглядывали крепыши, которые и правда оказались братьями. Помогали всякими советами и своими знакомствами.

Алина поступила в хороший институт.

На пятом курсе получилось очень удачное замужество. Жених был из богатой семьи, которая просто купила молодым дом.

Красивый дом в три этажа и совсем недалеко от центра города. Еще у них было две машины, чтобы у каждого - своя. И еще приходящая уборщица, и кухарка. И садовник.

Были частые поездки за границу.

Только вот в свой поселок Алина больше никогда не приезжала. Даже проститься с матерью. Потому что в это место нельзя было возвращаться. Так ей сразу сказали те, с кем тогда уехала. Они ей тогда много всякого разного сказали.

Дети.

То есть, не дети, а дочка. Одна любимая дочка, так похожая на Алину. Очень красивая и очень умная.

***

- Мама, ну почему ты не ходишь курить на балкон?

- А мне, может, холодно там! - вяло отругивалась Алина.

На самом деле, она не ходила на балкон, потому что бутылка оставалась на столе на кухне. Балкон же был старый, узкий, не благоустроенный по-нынешнему. Там висели веревки, на которые вешали сушиться постельное белье, закрывая стыдливо женские предметы. И четыре этажа до серого пыльного асфальта внизу. Прямо у подъезда росли две раскидистые пальмы с жесткими глянцево-зелеными листьями, гремящими на ветру. Справа за домом круто поднималась гора, по облакам над которой предсказывали погоду. А на кухне у Алины стояла полторашка вкусного сладкого красного вина. Тут все пили вино. Водка, конечно, выгоднее по цене. Но вино можно не покупать, а менять как-то или просто договариваться на будущее. Типа в долг. Ведь у него, у вина, тоже есть срок. У этого, которое на розлив.

- Как же мне все это надоело! - кричала дочь, так похожая на нее. - Когда же ты уже сдохнешь, что ли! Алкоголичка! Ненавижу!

- Да, - тяжело кивала Алина. - Алкоголичка. И что? А что мне еще делать тут? Сезон, вон, только через месяц. Что мне пока делать?

- Да ты и в сезон-то...

- А что не так? Я все места обошла. Меня возьмут, вон, в "Подсолнухи" посудомойкой. Нормально. И подкормиться можно будет. И теперь я имею полное свое право выпить чуток винца.

- Напиться! И накуриться! Все же провоняло твоим табаком!

- Не ругайся, дочка, все будет хорошо... А если табаком воняет, так ты просто сама посиди со мной, да покури. Вот и не будет тебе вонять.