На секретной службе

– У нее нет мобильного телефона?

– Ее телефон отключен за неуплату.

Еще разок попробовав чужой мизинец на излом, Бондарь усомнился:

– Неужели такой общительной красотке, как Марго, не по средствам мобильная связь?

– Понятия не имею, – просипел Жорик. – Во всяком случае, она мне пока что не звонила. И вряд ли позвонит.

– Вот что, Мила, – решил Бондарь после недолгого раздумья, – возьми-ка нашего друга за яйца, хорошенько стисни их, а он пусть повторит все сначала. Сдается мне, что нам просто морочат голову.

– Нет, – простонал Жорик, детородными органами которого бесцеремонно завладела женская рука, оказавшаяся вовсе даже не бархатной, а прямо-таки стальной.

– Да, – заверила его похорошевшая от волнения Милочка.

– Я хочу сказать, что не морочу вам голову. – Жорик умудрился заискивающе заглянуть в глаза сразу обоим своим мучителям. – Сестры нет в городе, клянусь. Она специально уехала подальше, чтобы ее не доставали менты. Марго стала случайной свидетельницей убийства, и…

– Меня это не интересует, – отрезал Бондарь. – Знающие люди говорят, что твоя сестренка – настоящая кудесница в постели, и я желаю убедиться в этом лично. Поэтому ты найдешь ее и познакомишь со мной, понятно?

– Понятно, – осторожно кивнул Жорик. – Вернее, нет. Честно говоря, Марго – самая обычная девка, ничем не лучше других. Я вам дюжину таких обеспечу. По дешевке.

– Дешевками занимайся сам, – посоветовал Бондарь. – Мне нужна только Марго. Я слышал, что она любую бабу за пояс заткнет.

– Марго? – Это было произнесено с величайшим сомнением в голосе.

– Ну не ты же.

– Эй, полегче, – взмолился Жорик.

Отчаянный возглас был вызван тем, что Милочка, которой не понравилась настойчивость Бондаря, слишком уж сильно стиснула пальцы. Когда ей было предложено отпустить теряющего сознание сутенера, она сделала это с явной неохотой.

Скомканная салфетка, которой она вытерла руку, полетела на пол.

Откинувшаяся на спинку кресла Милочка сделала вид, что происходящее ее абсолютно не касается, но глаза у нее сверкали, как у разъяренной кошки. Попробуйте назвать даму развратницей, и она обидится на вас на всю жизнь. Но если вы скажете ей, что знавали дам куда более искусных в постели, то получите аналогичный результат. Это не парадокс, это принцип, по которому скроены женщины.

Примирительно похлопав Милочку по плечу, Бондарь, не отпуская преющего в ладони мизинца Жорика, сказал его обладателю:

– Надеюсь, ты не откажешься продиктовать мне номер своего мобильника?

– Не откажусь, – подтвердил Жорик и тотчас назвал номер, почти не путаясь в цифрах, что было не так-то просто в его незавидном положении.

– Молодец, теперь запоминай мой, – сказал Бондарь, после чего дважды продиктовал номер своего телефона. – Меня зовут Евгений. Ты ведь не забудешь позвонить мне, когда твоя сестричка вернется?

– Нет, – закивал Жорик. – Я запомнил ваш телефон. И я обязательно позвоню.

Пришло время менять кнут на пряник.

– Это задаток. – Отпустив многострадальный палец собеседника, Бондарь одновременно протянул ему стодолларовую купюру. – Как только Марго предстанет передо мной, ты получишь в два раза больше. Понимаешь, что это означает?

– Чего ж тут непонятного? – удивился Жорик, массируя мизинец и с трудом переводя дух. – Всего получается три сотни баксов.

– Нет, это означает, что ты получил аванс, за который с тебя будет спрошено строго, по полной программе. Если ты попытаешься меня надуть, то лучше сразу иди в больницу и попроси себя кастрировать. С яйцами ты расстанешься так или иначе, а мучений меньше. Согласен со мной?

– Да согласен, согласен, – пробурчал Жорик, к которому постепенно возвращался апломб. – Мы бы и без этих ваших штучек договорились. Были бы деньги уплачены.

– Они уже уплачены, – напомнил Бондарь. – Ровно сто американских долларов. Если ты оцениваешь в эту сумму свою жизнь, то, пожалуйста, можешь проигнорировать мое предупреждение. Но обратного хода у тебя нет, парень. Теперь ты мой, с потрохами.

Последнее утверждение Жорику явно не понравилось. Держа руки вне пределов досягаемости своего нового знакомого, он запальчиво возразил:

– А я вот сейчас возьму и верну вам эту паршивую сотню.

– Не вернешь, – покачал головой Бондарь.

– Почему это?

– Потому что ты жадный и расчетливый подонок, торгующий родной сестрой. Кроме того, сделка расторжению не подлежит.

– Где это записано?

– В книге твоей жизни, – сказал Бондарь, вставая. – Гляди, чтобы она не оборвалась на самой интересной странице.

– Вместе с твоими гениталиями, – зловеще добавила Милочка, выразительно сжимая кулак.

Прибавить к этому было нечего, поэтому продолжения не последовало. А оставленный наедине с собой Жорик уже через полчаса набрался до такого состояния, что покидать бар ему пришлось с помощью официанта. При этом он нес какую-то ахинею о контракте, подписанном с дьяволом, и утверждал, что его собираются лишить наследства.

Официант только посмеивался. Он не верил, что нынешние старики способны оставить своим неблагодарным деткам хоть какое-то наследство. И уж конечно не верил в дьявола.