На секретной службе Его Величества. История Сыскной полиции

Утром 17 июля 1908 года начальника Санкт-Петербургской Сыскной полиции Владимира Гавриловича Филиппова ожидало необычное дело. Необычным оно было не из-за своего характера — обычная кража, а из-за места преступления: Собственной Его Императорского Величества библиотеки.

По требованию министра императорского двора барона Владимира Борисовича Фредерикса было возбуждено уголовное преследование.

Градоначальник Санкт-Петербурга Даниил Васильевич Драчевский дал указание начальнику столичного сыска Филиппову сделать все возможное, чтобы в кратчайшее время похищенное было найдено и возвращено, а преступники установлены и задержаны.

Владимир Гаврилович немедленно выехал на место происшествия, взяв с собой одного из самых способных сыщиков, чиновника для поручений, коллежского асессора Кунцевича.

Хищения из таких учреждений, как музеи или особо выдающиеся библиотеки, характерны тем, что в половине случаев их совершают служащие этих учреждений, а четверть краж приходится на сторонних лиц, каким-либо образом связанных с работниками музеев и библиотек. Оставшуюся часть преступлений совершают злоумышленники, которых по злому или случайному умыслу навели все те же работники музеев и библиотек. И только десятую часть краж из музеев и национальных библиотек совершают преступники, охотящиеся за каким-либо конкретным экспонатом или единицей хранения для своих личных целей либо по заказу какого-нибудь заинтересованного лица — коллекционера.

Примерно так, надо полагать, размышлял Филиппов, пока они с Кунцевичем ехали от здания Сыскной полиции на Офицерской улице к Зимнему дворцу, где находилась Собственная Его Императорского Величества библиотека.

Сохранившийся 1-й этаж здания Казанской полицейской части, где размещалась Сыскная полиция

Прибыв на место происшествия и осмотрев его, сыщики начали поиск очевидцев и опрос свидетелей с целью установления видов и количества похищенных предметов, а также подозреваемых в этом лиц.

По показаниям заведующего императорскими библиотеками камергера Щеглова, были похищены находившиеся в витринах золотые медали, золотая, украшенная бриллиантами крышка альбома с видами Константинополя, поднесенного турецким султаном, бриллианты с портрета болгарского княжича Бориса, золотой перстень с сапфирами, ценные книги, гравюры, рукописи и акварели.

Подозреваемого нашли быстро, на месте, — им оказался старший помощник заведующего Собственной Его Императорского Величества библиотеки в Зимнем дворце, коллежский советник Николай Леман. На него показал помощник заведующего императорскими библиотеками подполковник Осташков, которого допросили первым.

По существу заданных вопросов подполковник Осташков сообщил, что сам он бывший интендант и поступил в библиотеку прямо из госпиталя, в котором находился после Русско-японской войны. Осташков пришел на службу значительно позже Лемана, однако сразу заметил, что Леман двуличный человек, занимающийся «тайными делами». Еще в 1905 году Осташков заподозрил старшего помощника коллежского советника Николая Лемана в намерении присвоить себе некоторые библиотечные рукописи. Осташков намекал на это камергеру Щеглову, но тот, словно «находясь под влиянием оккультизма», оставлял его заявления без последствий, потому что считал Лемана в высшей степени способным, знающим и полезным человеком. Тогда Осташков лично стал следить за Леманом, вскрывал его стол, проверял содержимое случайно забытого кошелька и тому подобное.

В течение 1906 и 1907 годов подполковник Осташков несколько раз получил возможность убедиться в правомерности своих подозрений. В январе 1908 года он нашел в письменном столе Лемана пять ломбардных квитанций на заложенные медали. После чего 7 июня 1908 года попросил разрешения у вице-директора ссудной казны посмотреть заложенные там медали. Осташков сравнил две из заложенных медалей с теми, что хранились в Лобановском зале, и убедился, что Леман взял из витрин этого зала золотую медаль в память 100-летнего юбилея Министерства внутренних дел и подменил ее позолоченной подделкой из белого металла.

Осташков доложил о своем открытии главному начальнику библиотек, камергеру Щеглову, который тут же обнаружил, что, кроме вышеописанной медали, заменены поддельными и многие другие, и 17 июля того же года министром императорского двора было возбуждено уголовное преследование.