Читаем На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима полностью

На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима

Борис Петрович Селецкий , Михаил Юрьевич Герман , Юрий Павлович Суздальский

Я с другом праздную свиданье…

А. С. Пушкин.

В 1835 г. А. С. Пушкин перевел оду Горация «К Помпею Вару».

Помпей Вар — друг юности Горация. Они встретились после долгой разлуки. В Риме кончилась гражданская война, к власти пришел Октавиан Август. Гораций примирился с новыми порядками, сблизился с придворными кругами, с самим императором. Встретив старого друга, поэт вспоминал, как они вместе когда-то с оружием в руках защищали Республику, сражаясь против Октавиана, и как им пришлось спасаться бегством, когда войско Брута было разбито в битве при Филиппах.

Вероятно, Пушкин вспоминал свою молодость, мечты о свободе, друзей-декабристов, когда переводил оду Горация:

Кто из богов мне возвратилТого, с кем первые походыИ браней ужас я делил,Когда за призраком свободыНас Брут отчаянный водил?С кем я тревоги боевыеВ шатре за чашей забывалИ кудри, плющем увитые,Сирийским мирром умащал? Ты помнишь час ужасной битвы,Когда я, трепетный квирит^[36],Бежал, нечестно брося щит,Творя обеты и молитвы?Как я боялся, как бежал!Но Эрмий^[37] сам незапной тучейМеня покрыл и вдаль умчалИ спас от смерти неминучей. А ты, любимец первый мой,Ты снова в битвах очутился…И ныне в Рим ты возвратилсяВ мой домик темный и простой.Садись под сень моих пенатов.Давайте чаши. Не жалейНи вин моих, ни ароматов.Венки готовы. Мальчик, лей!Теперь некстати воздержанье:Как дикий скиф хочу я пить.Я с другом праздную свиданье,Я рад рассудок утопить.

Когда Пушкин начал писать повесть из римской жизни эпохи Нерона, он включил в нее оду Горация «К Помпею Вару». Герой этой неоконченной повести римский писатель Петроний был приговорен к смерти императором Нероном. Перед смертью Петроний читает оду Горация и говорит:

«Хитрый стихотворец хотел рассмешить Августа и Мецената своею трусостию, чтоб не напомнить им о сподвижнике Кассия и Брута. Воля ваша, нахожу более искренности в его восклицании:

„Красно и сладостно паденье за отчизну“».

Устами Петрония Пушкин оправдывает Горация:

«Когда читаю подобные стихотворения, мне всегда любопытно знать, как умерли те, которые так сильно были поражены мыслию о смерти. Анакреон уверяет, что Тартар его ужасает, но не верю ему, так же как не верю трусости Горация…»

Пушкин был прав, когда говорил, что нельзя на основании этой оды делать вывод о трусости Горация. Бросить щит во время сражения считалось позором, бесчестьем. Вряд ли Гораций в стихах стал бы серьезно говорить о своей нечестности и трусости.

Действительно, брошенный щит — это традиционный образ в античной литературе. Еще в VII в. до н. э. великий греческий поэт Архилох писал:

Носит теперь горделиво саиец^[38] мой щит безупречный.Волей-неволей пришлось бросить его мне в кустах!

Алкей, Анакреонт и другие знаменитые поэты писали иронически, что они бежали с поля битвы, бросив щит в кусты. В биографии Демосфена рассказывалось, что этот прославившийся своим мужеством оратор в битве против Филиппа Македонского тоже бросил свой щит.

Сражаясь в войске Брута, Гораций отличился храбростью и быстро выдвинулся на командную должность. Когда поэт вспоминает о битве при Филиппах и, вместо того чтобы рассказать о поражении всего войска, говорит лишь о том, что он один бросил свой щит и убежал, — это могло только вызвать улыбку его друзей.

В оде Гораций использует еще один традиционный образ: Меркурий (у Пушкина — Эрмий) покрыл его тучей и «спас от смерти неминучей». Еще в «Илиаде» олимпийские боги спасали таким образом своих любимцев: окутывали мифического героя облаком и уносили его с поля сражения.

Пушкин в своем переводе прекрасно передает основное чувство, которое пронизывает оду «К Помпею Вару», — чувство радости при свидании со старым другом. Тема борьбы за свободу у Горация на втором плане. Он снисходительно, с добродушной иронией говорит о тех далеких днях, когда они шли в битву «за призраком свободы».