На семи ветрах

— Верность семье — прекрасное качество, леди Гарнар. Идите и служите своим, как до́лжно. Я буду ждать.

Взял её руку в свои и поцеловал. Прикоснулся во второй раз голыми руками. Да ещё и поцелуй! Почему Эни это так удивляло? Да потому, что посол не терпел прикосновений. Она сразу обратила внимание… Если и вынужден был дотрагиваться до кого-нибудь, например, до дамы в танце, то делал это только в перчатках.

Безотчётный страх шевельнулся у Эни в душе. Что там пытается сказать ей интуиция? Знать бы!.. Только место это, где посол прикоснулся к ней губами, зудело и чесалась потом целый день…

* * *

Эни вернулась в Дормер ещё раз. Совсем ненадолго. Для празднования дня рождения Арвиса. Семь лет! Празднества были грандиозные. Наследник ещё ближе к совершеннолетию! Слава богам!

Её взрослеющий сын чётко и недвусмысленно дал понять подданным короля и деду Хуго, который явился "поздравить" его, что считает Эни матерью. Обращался, на людях, только к отцу и к ней. Причём делал это в одинаковой мере почтительно.

Эни была раздражена тем, что он выставил их отношения напоказ. Пыталась объяснить и уговорить мальчика. Он согласно кивал головой, но тут же поступал ровно так, как она просила его не делать. Что за упрямец! Отец Арви посматривал на их войну снисходительно и никак не вмешивался. Эни казалось, что он даже одобряет сына.

— Как же! — пыхтела она раздражённо. — Что ещё может отшлифовать навыки будущего короля, как не игра на нервах близких! Они безобидны и не ударят в ответ. А значит, можно ни в чём себе не отказывать!

За три дня нервы Эни были измочалены вконец. А потому, как только праздники завершились, она тут же убралась назад в Гарнар. Зализывать моральные раны. Проказник, конечно, ушёл с ней. И уже там, дома, пока они были одни, требовательно развернул её к себе и крепко обнял за талию. Поднял к ней напряжённое лицо:

— Ты стыдишься меня?

Этот короткий вопрос вышиб из Эни дух. Она тут же присела, обняла ребёнка:

— Как ты можешь думать такое, Арви?

Мальчик вдруг всхлипнул:

— Почему тогда ты не хочешь, чтобы другие знали?

Вот, дура! Думала о себе, не о сыне! А он так хорошо держался… Что сказать, отцовские гены!.. Заговорила как можно более убедительно:

— Что ты, милый! Ты же знаешь, как я люблю тебя! Это просто опасно…

Мальчик сумрачно глянул ей в глаза:

— Я знаю. Слабость нужно прятать. Но всё равно, я хочу, чтобы ты была рядом. А они пусть привыкают. И держат языки за зубами по поводу тебя.

Эни поцеловала мальчика в щёку:

— Ты слышал что-то? Да?

Арви промолчал, а она крепче обняла его:

— Вспомни, чему учит тебя и Дика Ланель. Он и меня учил, в своё время. Вспомни: пачкает то, что внутри, а не снаружи. Ты знаешь меня. Настоящую. Знаешь, как я люблю тебя. Ты — сын моего сердца. Какая разница, что будут думать на мой или твой счёт другие? Те, кто просто неспособен, быть может, на любовь и доброту?

Мальчик обнял её крепко-крепко и зашептал на ухо:

— Я всё равно буду защищать тебя. Как мужчина. Ты моя мама. Так я тебя чувствую всегда. Иногда я думаю, что это потому, что королева не хотела меня и ненавидела…

Эни ахнула и развернула ребёнка к себе:

— Кто сказал тебе?..

Арвис продолжил за неё:

— …Такую глупость? Об этом шепчутся до сих пор, а я умею слушать. Не расстраивайся! Какая разница? Тем более, что она, и правда, умерла из-за меня… Хотя, иногда я думаю, что ты любила бы меня, даже если бы с нами случилось что-то похожее…

Эни подхватила сына на руки, как маленького. Пусть ноги болтаются, не беда! Села, укачивая. Шептала ему:

— Я буду любить тебя всегда, сынок. Помни это! Никогда не сомневайся!

* * *

Арви, на самом деле, и не сомневался, что любим Эни. И всем Гарнаром, заодно. Веселился и шалил он, во всяком случае так, будто был уверен в том, что окружающие поймут и простят. Мелкие шалости им с Диком, и правда, прощали. Скорее, даже не так. Принцип "не пойман — не отвечаешь" практиковался в княжестве всегда. Дети широко пользовались им. Арви с Диком тоже.

Однажды Мэй упомянула при них, как в её детстве измывались над новоиспечённым тогда мужем княгини. Мальчики с восхищением слушали старшую подружку… А через пару дней наставник принца, магистр Флин щеголял нежно-салатовым цветом лица и рук. Остальное тоже, судя по всему, было салатовым. Повезло, что у магистра тёмные волосы, их краситель не взял.

Как шутники пробрались в башню Эль и приготовили состав, так и осталось тайной. Почему досталось именно магистру Флину, как раз, понятно. Он был самым молодым из преподавателей принца. И самым амбициозным. Своё назначение воспринимал, как новую ступень в карьере и старался "выжать" из неё всё. Как привык.

Магистр был, можно сказать, гениальным магом, но невысокого рода. Это наложило свой отпечаток на его поведение. Он привык всего и всегда добиваться. Вот и теперь, он желал, чтобы принц выдавал не просто впечатляющие успехи. Этого мало. Он желал, чтобы Арвис блистал. Тогда часть этого блеска упадёт на него, как на наставника.